economicus.ru
 Economicus.Ru » Галерея экономистов » Джеймс М. Бьюкенен

Джеймс М. Бьюкенен
(1919-)
James M. Buchanan
 
Источник: Джеймс Бьюкенен. Сочинения. Пер. с англ. Серия: "Нобелевские лауреаты по экономике". Т.1./ Фонд экономической инициативы; Гл.ред.кол.: Нуреев Р.М. и др./ - М., "Таурус Альфа", 1997.
Бьюкенен Дж.
ГЛАВА 5
ДЕЙСТВУЮЩИЙ ДОГОВОР И STATUS QUO

НАСАЖДАЕМЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
Я уже проанализировал возможную основу для договорных или квази-договорных изменений в отношении распределения конституционных прав status quo, то есть прав индивидов владеть материальными ресурсами, предпринимать особые действия с этими ресурсами, участвовать в коллективном выборе и совместном потреблении товаров и услуг, предоставляемых государством, при неупомянутом предположении, что в структуре прав могут происходить только изменения, одобренные всеми сторонами. Этот процесс аналогичен процессу первоначального возникновения договора, являющегося первым шагом на пути выхода из анархистских джунглей. Как было показано ранее, первоначальное распределение, отталкиваясь от которого делается этот первый шаг, само по себе не могло возникнуть в результате заключения договора; наоборот, оно должно появиться в противоборстве индивидов, отсюда и термин "естественное распределение". Предметом обсуждения в этой главе является изменение в структуре первоначально закрепленных прав без возврата к анархии. Правовая структура status quo существует, даже если никто из индивидов в обществе не участвует напрямую или косвенно в конституционном соглашении. При этом неважно, было ли достигнуто соглашение как таковое.
Если даже признана договорная метафора возникновения прав, то зачем еще нужно принимать правило единогласия при проведении действительно конституционных изменений? Альтернативные правовые структуры в равной степени, а может даже и больше, достойны морально-интеллектуальной поддержки. Чем тогда плохи насаждаемые произвольные изменения системы прав индивидов в направлении некой альтернативной структуры, которая по определенному внешнему критерию может иметь столько же или даже больше достоинств по сравнению со структурой status quo?
Эти вопросы заслуживают внимательного анализа, поскольку непосредственно подводят нас к источнику главного заблуждения. Они побуждают нас задать следующий вопрос, который так часто остается незаданным (и без ответа): если насаждаемые и недобровольные изменения в правовой структуре должны произойти, то кто должен осуществлять их? Какому индивиду, какой группе индивидов, какому институту, принимающему коллективные решения, должно быть предоставлено право (или полномочия) насаждать произвольные и недоговорные изменения прав, изменять существующее распределение прав собственности между индивидами? Как мы можем обосновать такое значительное право? В каком основном договоре оно записано?
Кажется само собой разумеющимся, что если в status quo определена структура основных конституционных прав, то они не могут быть произвольно изменены. Но утверждая это, мы могли бы столкнуться с семантическим противоречием. Если основные права могут быть изменены без взаимного согласия, вряд ли их можно охарактеризовать как "основные", и как "права". Рассмотрим пример, когда индивид обладает, как он думает, правом собственности на, скажем, 10 единиц производительного ресурса. Предположим, что какая-то внешняя сила, или субъект, просто "берет" половину этого количества, сокращая владение до 5 единиц. Произнесенная обычными словами эта фраза кажется понятной, но если сторонний субъект, или сила, обладает властью принимать решение об изменении структуры прав и его реализовывать, действительно ли индивид изначально обладал правом? Здесь необходимо несколько изменить обычный стиль изложения. Если индивид в нашем примере обладает 10-ю единицами ресурса, подлежащими возможному изъятию внешним субъектом, он не "владеет" ими, в том смысле, в каком мы понимаем термин "владение". В лучшем случае мы могли бы сказать, что у него "есть" такие права, которые подлежат произвольному внешнему изменению, или что эти права являются скорее номинальными, а не реальными.
Эта проблема оказывается в центре нашего внимания и при анализе похожего утверждения, что права собственности определяются "правительством", или государством, и подлежат изменению с его стороны. Как было отмечено в третьей главе, это утверждение аналогично высказыванию, будто только правительство, или государство, имеет права, а индивиды, по существу, являются сторонами постоянного договора о рабстве. Это гоббсовское видение, или модель, реальных отношений между государем и отдельными членами сообщества. Единственным значимым договором в этом случае является первоначальная передача власти государю в обмен на навязываемый и поддерживаемый порядок. Но такая модель противоречит самому понятию конституционного договора между людьми, каждый из которых разоружается в обмен на некоторую гарантию того, что с закрепленными за ним правами согласятся другие, и нарушения будут пресекаться обеспечивающим эти права агентом - государством, функции которого этим и ограничены. В такой альтернативной концепции конституционного договора, которая в этом аспекте является скорее локковской, чем гоббсовской, агент, обеспечивающий соблюдение первоначального соглашения, ограничен его условиями. Индивиды обладают правами по отношению к агенту-гаранту так же, как и по отношению к другим индивидам. Правительство само строго ограничено условиями конституционного договора.1
Я не утверждаю, что права индивидов не могут изменяться в принудительном порядке и без их согласия. Это не так. Примеры из реальной жизни нельзя отбросить таким бесцеремонным образом. Я утверждаю, что права, с учетом которых обоснованно формируются ожидания индивида или группы индивидов, могут быть изменены только с их согласия и только в том случае, если не нарушается сам конституционный договор, явный или неявный. Но он, как и все прочие договоры, может быть нарушен любой из сторон. Наш анализ предусматривает только то, что подобные нарушения должны быть выявлены и рассмотрены.
Нет никакого смысла предполагать существование чего-то такого, чего просто нет. Если "правительство", состоящее из людей, которые решают произвольно изменить закрепленные за индивидами права, нарушает главные условия, на которых зиждется общественная структура, совсем необязательно, чтобы его действия "удостаивались" этической поддержки. Если правительство, которое задумывалось как агент, обеспечивающий соблюдение прав индивидов, само присваивает полномочия по изменению правовой структуры, индивиды лишаются прав, и их существование становится подобным гоббсовской анархии. Многое из того, что мы наблюдаем в 70-е годы XX века, можно пессимистично описать именно так. У нас нет причин воздерживаться от анализа тех элементов структуры, существование которых возможно только потому, что основной набор правил был размыт сильнее, чем это признается.
В этом, как и в некоторых других местах моей книги, могут найти потенциальную поддержку современные анархисты, которые отвергают легитимность большинства действий государственного бюрократического аппарата. Легитимность "заслуживается" тем, что государство строго соблюдает существующие правовые нормы, при которых права индивидов остаются в пределах разумных "ожиданий от пересмотра", по крайней мере для большинства членов сообщества. Если государство нарушает эти нормы, оно не "легитимно" в узком смысле этого термина, и его действия могут рассматриваться как "криминальные". Такое заключение можно сделать, когда не соблюдается принцип единогласия, независимо от способа принятия решений. Сказать, что любое действие государства легитимно, поскольку одобряется большинством или относительным большинством членов сообщества, большинством или относительным большинством избранных ими представителей законодательной власти, или избранных, назначенных или "помазанных" должностных лиц исполнительной или судебной власти, означает возвышать роль коллективных, или государственных, институтов и придавать им значение, не соответствующее их функциям. Индивиды, ведущие себя неконституционно, маскирующие свои действия романтической мифологией о воле большинства или верховенстве судебной власти, в некоторых обстоятельствах могут заходить еще дальше тех, кто не стремится получить одобрение своих действий через соответствующие процедуры.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 Ср.: John Locke. Second Treatise of Civil Government. Chicago: Henry Regnery, Gateway Edition, 1955, pp.ll6ff (рус. пер.: Д.Локк. Второй трактат о гражданском правлении. Соч., T.I, M., 1985).
Новости портала
Рекомендуем посетить
Allbest.ru
Награды
Лауреат конкурса

Номинант конкурса
Как найти и купить книги
Возможность изучить дистанционно 9 языков
 Copyright © 2002-2005 Институт "Экономическая школа".
Rambler's Top100