economicus.ru
 Economicus.Ru » Галерея экономистов » Джон Кеннет ГЭЛБРЕЙТ

Джон Кеннет ГЭЛБРЕЙТ
(1908-2006)
John Kenneth Galbraith
 
ГЛАВА IX. ПРИРОДА КОЛЛЕКТИВНОГО РАЗУМА.
В развитых капиталистических cтранах элита технократов постепенно приходит па смену старой элите - элите богачей.
РОБЕРТ Л. ХЕ0ЛБРОНЕР
Организация - это некий комплекс мер, направленных на замену усилий и знаний одного человека более специализированными усилиями и знаниями нескольких или многих людей. При решении многочисленных задач в области экономики организация является и возможной и необходимой. Производство стандартизированных изделии идя предоставление стандартных услуг, т. е. выпуск автомобилей, стали, производство энергии всех видов, осуществление связи, позволяет создавать высокую концентрацию рабочих в одном географическом пункте. В этом случае речь не идет об искусстве или о чем-то аналогичном ему. Конкретное изделие или услуга не ассоциируются с какой-то конкретной личностью. А если даже в небольшой мере такая зависимость и существует, как это имеет место в авиакомпаниях, то и в этом случае неминуемо происходит стандартизация, например в одежде или прическах стюардесс или в обязательном порядке произносимом заверении, что присутствие пассажира явилось источником "нашего удовольствия". Итак, организация возможна. .
Организация также необходима. Для производства стандартизированных товаров и услуг требуются специалисты, до тонкостей знающие процессы производства и данные изделия или способные.. употребить свои знания для их возможных модификаций или ~ усовершенствований. Неотъемлемой частью специализации всегда является организация, так как организация-это то, что обеспечивает совместную деятельность узких и в основном бесполезных по отдельности специалистов, направленную на достижение полного и целесообразного результата.
Однако деятельность технических специалистов может служить лишь наиболее ярким примером такого рода. Организация позволяет фирме осуществлять увеличение своих размеров, что приводит к росту ее влияния на рынок, общественное мнение и усиливает ее позиции в отношениях с государством. Для осуществления этого влияния, т. е. для планирования производства, установления цен и выработки рыночной политики, для сбыта и рекламы, для планирования закупок, связей с общественностью п отношений с правительством, также нужны специалисты. И для того чтобы совершенствовать организацию, в рамках которой работают эти специалисты, и руководить ею, также требуются специалисты. В итоге мыслительным центром, определяющим действия фирмы, становится не отдельная личность, а целая совокупность ученых, инженеров и техников, специалистов по реализации, рекламе и торговым операциям, экспертов в области отношений с общественностью, лоббистов, адвокатов и людей, хорошо знакомых с особенностями вашингтонского бюрократического аппарата и его деятельности, а также посредников, управляющих, администраторов. Это и есть техпоструктура. Она, а не отдельная личность становится ведущей силой. "Мы полагаем, что сегодняшние и завтрашние проблемы в области управления столь сложны... что решать их всегда следует коллективно" 4.
В тех случаях, когда решение задачи не может осуществляться на основе организации, размеры фирмы ограничены энергией и интеллектуальными способностями отдельной личности. Эти способности могут быть больше или меньше, но они ограничены. Когда же задача позволяет осуществить организацию, не существует заранее установленного верхнего предела для размеров фирмы. В силу причин, которые мы рассмотрим несколько позднее, эта размеры могут достигнуть огромных масштабов. Соответственно для этого сектора экономики будет характерно существование сравнительно немногих очень крупных фирм. Именно в этом будет состоять наиболее важяая черта данного сектора. Следует отметить, что неоклассическая экономическая теория именно па эту черту пе обращает совершенно никакого внимания. В соответствии с этой теорией фирма стремится максимизировать свою прибыль. Издержки фирмы предопределены, или в основном предопределены, внешними по отношению к ней условиями. Подобным же образом предопределены спрос на ее продукцию, доступная для фирмы на любой данный момент техника. Из всех указанных условий и вытекает оптимальный масштаб ее операций, т. е. тот; при котором разность между затратами и ценой, помноженная на объем продаж, максимальна. Способам определения этого идеального масштаба операций посвящены солидные разделы учебных курсов экономики, по большей части состоящих из смутно припоминаемых элементов геометрии и других: отраслей математики. Для каждого предприятия такой. оптимальный размер - такой предел - существует. И он может быть превышен лишь в силу того, что управляющая верхушка охвачена пагубной и иррациональной страстью к гигантизму, которая побуждает ее стремиться к увеличению размеров в ущерб прибыли.
Для того чтобы правильно понять деятельность современного предприятия, нужно решительно отказаться от этого исторически сложившегося шаблона. Он был бы оправдан, если бы контроль над издержками производства, ценами, спросом и технологией не зависел от размеров фирмы. Если же по мере того, как фирма растет, она зсе в большей степени способна контролировать свои издержки, свою технику, свои цены, реакцию своих потребителей или правительства (т. е. если все они представляют собой зависимую переменную, определяемую размерами фирмы), то масштаб деятельности, при котором прибыль. максимальна, очевидно, должен расти вместе с увеличением размеров самой фирмы. Увеличение размеров и связанное с ним возрастание степени контроля над издержками, технологическими процессами, ценами, спросом Е воздействием на государство могли бы в свою очередь стать одним из способов увеличения прибылей. Однако, как мы вскоре увидим, максимизация прибыли ни в коем случае не является основной целью техноструктуры. После того как достигнут определенный уровень ' прибыли, члены техноструктуры извлекают для себя значительно больше пользы из самого процесса роста. Общепринятая экономическая теория представляет собой значительный барьер для понимания решающей тенденции в современной общественной экономике. Тенденция состоит в том, что ведущие фирмы достигают огромных размеров и продолжают расти.
В планирующей системе фирмы - а поскольку все фирмы представляют собой корпорации, то при последующем изложении в основном будет использоваться именно этот термин, - ни в коей мере не однородны. На одном полюсе расположены сравнительно небольшие корпорации, организация в которых пока еще примитивна и которые находятся на первой стадии перехода от единолично управляемых фирм рыночной системы. На другом полюсе располагаются "Дженерал моторе" и "Америкэн телефон энд телеграф" - крупнейшая (по активам, хотя и пе по объему продаж) из фирм сферы услуг. По мере того как мы переходим от небольших корпораций к гигантам, значение любой отдельно взятой личности падает, .а роль организации возрастает. Воздействие организации является решающим в самых крупных корпорациях, достигших определенного возраста, - их я буду называть зрелыми корпорациями.
Трудно представить себе любую организацию - будь она государственной или частной, - которая не подчинялась бы руководящим указаниям определенного лица. Внутренне присущее людям тщеславие, жгучее желание достичь простых и всеобъемлющих соглашений с известными всем святыми и грешниками и, как будет показано позже, коалиция интеллектуальных монополий - все это приводит к стремлению отождествлять - власть с определенными личностями. Но по мере роста фирмы два новых обстоятельства способствуют тому, что власть переходит .от отдельной личности к техноструктуре.
Первое обстоятельство - сугубо авторитарный характер коллегиального решения. Как уже отмечалось, организация представляет собой инструмент, позволяющий специалистам свести воедино имеющуюся у них информацию, чтобы принять решения - решения, для которых необходимы знания, опыт и интуиция нескольких или многих людей.
Почти в любом важном деле именно так и происходит. Каждый располагает лишь частью - и не более - тех знаний, которые необходимы для разработки, производства или сбыта новой модели автомобиля, ракеты или какого-нибудь моющего средства. Отсюда следует, что никто не может единолично решить, нужно ли проектировать, разрабатывать, производить и можно ли будет продать какой-либо из этих товаров. Становится также очевидным, что один человек не может судить о необходимых инвестициях. Все эти вопросы должны быть предметом решения группы лиц, чаще всего комитета, для которого каждый участник предоставляет имеющиеся у него специальные познания.
Из сказанного вытекает, далее, что всякий, кто не участвует в данном процессе коллегиального принятия решений, но тем не менее пытается изменить принятые решения или вмешаться в сам процесс, делает это на основе неадекватных представлений. Это относится и к собственнику капитала, иногда изъявляющему желание ознакомиться с принятыми организацией решениями, и к члену совета директоров, и к любому руководителю в самой организации, который не входит в состав принимающей решения группы. Это, безусловно, будет также относиться и к любому члену профсоюза пли правительства. Подобное вмешательство, поскольку оно некомпетентно - а оно непременно будет таковым, от кого бы оно ни исходило, - чревато вредными последствиями. И как результат, власть от владельцев или их номинальных представителей в совете директоров переходит к администрации корпорации. А внутри корпорации по той же самой причине она передается на более низкий уровень тем, кто активно участвует в процессе принятия решений путем передачи своих знаний.
Обычно как количество, так и сложность решений нарастает с увеличением размеров корпорации. Соответственно растет монополия технсструктуры на знания, требующиеся для принятия решений, а значит, и ее власть.
Люди, передающие свои знания для принятия коллективных решений, не склонны недооценивать качество поставляемой ими информации;: Они весьма чувствительны в отношении значимости самого процесса-проведения совещаний, составления меморандумов, инструкций, осуществлений переговоров,- с помощью которого их информация объединяется, проверяется и согласуется со сведениями остальных членов группы. И они будут, таким образом, чувствительны к любому некомпетентному вмешательству сверху или извне и окажут ему сопротивление. Отдельный человек может согласиться с решением другого, если ему известно, что он обладает большими знаниями. Группа же будет ощущать, что она не может поступить подобным образом. То явление, которое зачастую называют бюрократическим высокомерием, на самом деле отражает потребность устранить еще более самонадеянного индивида, не имеющего ни малейшего представления о границах своего невежества. Естественная симпатия к отдельному человеку не должна служить кому-либо поводом для заблуждений в данных вопросах. Процесс принятия решений группой авторитарен потому, что инстинктивно группа стремится оградить себя от слабо информированных посторонних лиц, включая и тех, кто номинально находится у власти.
Вторая причина перехода власти к техноструктуре коренится в росте корпорации и достижении ею зрелости. Небольшая корпорация, капитал которой состоит ,из вложений лишь нескольких акционеров, передавших управление одному лицу, только отдельными юридическими деталями (а именно ограничением ответственности) отличается от фирмы, собственником и руководителем которой является одно и то же лицо. С ростом фирмы увеличивается и число акционеров. Со временем' происходит также распыление акций среди многих держателей в силу прав наследования, налогов на наследства, благотворительности, уплаты алиментов и стремления акционеров, не принимающих участия в деятельности фирмы, или их доверенных лиц вкладывать средства в различные предприятия. Соответственно уменьшается доля капитала, приходящаяся на отдельного владельца акций, а значит, и его власть. Акционеры, понимая слабость положения, становятся пассивными; они либо автоматически голосуют за список управляющих, либо вообще не участвуют в голосования. Директора приходят к выводу, что своей властью они обязаны управляющим, а не акционерам. Поэтому они ограничиваются простым утверждением решений управляющих.
Такие перемены имеют прогрессивный характер. Тот факт, что в крупных корпорациях руководство постепенно переходит от владельца к управляющему, впервые был -, отражен Адольфом А. Бирлем и Гардинером К. Минзом ' в их классическом исследовании "Современная корпорация н частная собственность", опубликованном в 1932 г. Они пришли к выводу, что из 200 крупнейших нефинансовых корпораций Соединенных Штатов в 88 корпорациях, т. е. в 44%, вся власть принадлежит администрации. В обычных условиях ни одна из групп акционеров не смогла бы собрать достаточно голосов, чтобы быть способной оспаривать власть самозваной верхушки фирмы. Тридцать лет спустя подобное исследование на основе аналогичных критериев осуществил Роберт Дж. Лернер. Он пришел к выводу, что из 200 крупнейших нефинансовых фирм в 1963 г. не менее 169, т. е. 84,5%, находятся под полным контролем их администрации '.
"Теперь почти все согласятся, что в крупной корпорации владелец - это обычно лишь пассивный получатель дохода; что, как правило, контроль находится в руках администрации и что управляющие сами подбирают своих собственных преемников" 2.
Власть управляющих напоказ не выставляют. Более того, ее тщательным образом маскируют. Повсеместно соблюдаемый ритуал требует уважительного отношения к тем, чья власть номинальна. Почтенные советы директоров, избранные управляющими и изредка собирающиеся, чтобы одобрить действия, о которых им ничего не известно, являются, как утверждают, ценным источником мудрости и руководства. В этом их власть. Вполне естественное уважение к возрасту или начинающимся старческим причудам поддерживает эту иллюзию. И торжественность, сопровождающая собрания членов корпорации, и связанные с этим скромные вознаграждения, и ограниченные требования в отношении понимания существа дела часто убеждают "внешних" директоров, т. е. тех, которые сами не являются членами техноструктуры, в наличии у них власти. Эта иллюзия усиливается необходимостью утверждать (таков порядок) ассигнования или займы денежных средств или же финансовые сделки и счета. Ничто так хорошо не создает впечатления всемогущества, как причастность, хотя и номинальная, к- огромным суммам денег '. То же самое наблюдается и внутри самой техноструктуры. Председателям правлений или президентам вручают тщательно разработанные решения подчиненных им групп в атмосфере такого уважения, что они, глубоко почитаемые, зачастую даже не замечают, что их функции сведены к простому утверждению решений. Все, кто служит в государственном или частном управленческом бюрократическом аппарате, инстинктивно достигают совершенства в таком ритуале. В государственном аппарате это, возможно, проделывается с особым искусством. Президентов, премьер-министров и министров подробно знакомят с вопросами, в которых они не сведущи. Это лишь в редких случаях дает им возможность принимать решения. Чаще это создает у них впечатление и позволяет создавать его у других, что данное решение принято ими. А поскольку они верят в это, они, вероятно, как-то меньше ощущают потребность утверждать свою власть, которая в силу их некомпетентности была бы опасной или вредной.
Власть не уменьшится, если ее приписать кому-то другому. Она, напротив, почти наверняка возрастет, а пользоваться ею будет легче. Ничто так хорошо не служит техноструктуре, как возможность переложить ответственность за непопулярные или порицаемые обществом действия на более высокопоставленных лиц. "К сожалению, мы вынуждены считаться с интересами акционеров". "Я должен отчитываться перед советом директоров". Таким образом, можно располагать реальной властью без угрозы каких-либо неприятностей.
1
Необходимо сделать некоторые уточнения. Для человека, противящегося правде, ничто так не выгодно, как преувеличение, которое дает возможность опровергать утверждение целиком. Безграничной власть техноструктуры бывает только в крупнейших корпорациях - лишь там достигает она своего полного завершения. Но и здесь, если корпорация терпит убытки, пробудить акционеров можно, хотя каждый из них по отдельности обычно принимает более легкое для себя решение избавиться от акций, продав их. Борьба за передачу полномочий происходит и в фирмах-гигантах, но исключительно в тех из них, дела которых плохи.
С другой стороны, хотя одни силы распыляют акционеров, другие - особенно деятельность страховых компаний, пенсионных фондов, касс взаимопомощи, банков - их сплачивают. Это до некоторой степени сдерживает процесс уменьшения власти акционеров. Однако влияние указанного фактора может быть легко преувеличено. По традиции, финансовые учреждения пассивны в отношениях с управляющей верхушкой фирм. В этом проявляется сознание опасности некомпетентного вмешательства.
В небольших корпорациях индустриальной системы, особенно если они связаны с технически менее сложными производственными процессами или изделиями, отдельное лицо - высший в управленческой иерархии администратор или крупный акционер - может быть введено з курс дела и поэтому может оказать влияние на принимаемые решения. В крупных корпорациях так же, как из мелких, существуют три направления, по которым такой человек может оказать влияние на те решения, для самостоятельного принятия которых ему недостает информации.
Во-первых, он может изменить состав участников группы по выработке решений-он может смещать, перемещать и назначать ее членов. Большая часть власти современного менеджера связана именно с таким подбором кадров.
Во-вторых, он может предложить изменить саму область принятия решений. Сам он не может с уверенностью принять решение о производстве нового товара, введения в действие нового технологического процесса или приобретении дочерней компании. Оно требует участия группы специалистов, которые располагают необходимыми сведениями или способны их добыть. Но он может поставить на обсуждение вопрос об этом новом товаре, процессе или какой-нибудь махинации. Окончательное решение по-прежнему будет зависеть от полной информации, доступной лишь группе. Но воображение отдельной личности способно подсказать новые области приложения этих совокупных познаний. Обычно считают, и, возможно, не без оснований, что группа со специфической компетентностью принимает решение лишь в хорошо известных границах или параметрах, но что она сама по себе не способна их преодолеть.
Наконец, указанное лицо может, прибегнув к помощи специалистов, оценить компетентность принимающей решения организации и качество ее решений. Отдельный человек, поскольку он один, не обладает необходимыми для этого познаниями, но может привлечь с этой целью другую организацию. На такой основе в наши дни получила широкий размах деятельность целой индустрии консультативных фирм по вопросам управления. Вместе с фирмами, оказывающими специализированные услуги в области техники и технологии; указанные консультативные фирмы в 1970 г. имели доходы, оцениваемые примерно в миллиард долларов. Крупнейшие из них сами превратились в корпорации, а некоторые вошли в состав конгломератов'.
Перечисленные полномочия - подбор персонала, изыскание новых областей для процесса принятия решений и надзор за его ходом-представляют собой основные прерогативы отдельных личностей в современной корпорации, именно это называют руководством. В зрелой корпораций они являются единственными прерогативами личности, выступающей в своем качестве.
Ни одно из указанных проявлений власти, как об этом говорится ниже, не затрагивает существенных решений - что и как производить или как сбывать товары или оказывать услуги. Хотя описанное здесь вмешательство может оказаться некомпетентным или неоправданным, а следовательно, и вредным, оно по природе своей таковым не является. Тем не менее подбор персонала или реорганизация аппарата управления таит в себе угрозу для членов техноструктуры, поскольку эти действия означают, что ее члены могут быть смещены, назначены на другие посты или отправлены на пенсию. А атому, подобно некомпетентному вмешательству в существенные решения, следует оказывать сопротивление. Как мы вскоре увидим, защита от подобного вмешательства также составляет одну из основных целей техноструктуры,
На практике в отличие от теории экономисты давно ужо признали, что власть от акционеров переходит к управляющим. Растет также понимание того, что цели управляющих могут отличаться от целей владельцев, что - как уже отметили д-р Робии Моррис из Кембриджского университета, проф. Вильям Баумоль и ряд других ученых - именно управляющие в значительно большей степени будут заинтересованы в надежности доходов и особенно в росте фирмы 1, Отделение собственности от процесса управления приводит к полному пересмотру положения о максимизации прибылей. В неоклассической модели погоня за прибылью является непрестанной и откровенной.
Источником энергии, которая впоследствии подчиняется общественному контролю и служит интересам общества, являются в силу совершенно случайного парадокса стяжательство, скупость. и алчность - отнюдь не самые святые человеческие качества. Однако, когда собственность отделяется от управления, возникает мучительная проблема. Носителями стяжательства, скупости и алчности-незаменимых движущих сил системы-являются менеджеры, техноструктура, а плоды действия этих сил достаются собственникам. Управляющие же ничем этим собственникам не обязаны. Итак, система действует благодаря тому, что именно те, кто наиболее склонен к стяжательству, сознательно готовы трудиться, на благо других. Алчность является филантропией, когда она служит другим. Таково то поразительное противоречие, которое современная крупная корпорация создает для неоклассической экономической мысли. В отношении этой проблемы неоклассическая теория не находит ничего лучшего, как попросту ее игнорировать. Она прибегает к наиболее испытанному из интеллектуальных средств экономистов, которое заключается в том, что, когда обнаруживаются не соответствующие теории факты, их просто-напросто отбрасывают. Во всей формальной теории и в большей части учебного курса но экономике считается, что предприниматель, объединяющий в своем лице собственника и привилегированного получателя дохода с активным руководителем предприятия, продолжает играть видную роль. Реальное положение дел в корпорации игнорируется. Любое рассуждение начинается с заявления: "Естественно предполагать, что фирма стремится максимизировать прибыль". Как всегда, там, где дело касается погони за прибылью, в качестве основного отправного пункта экономического анализа выступает внешняя уверенность в откровенном одобрении людской жадности. Ни одна живая душа не может сомневаться в роли, которую играет это человеческое качество.
Иногда, правда, как уже отмечалось, считается, что отделение собственности от управления оказывает некоторое влияние на цели корпорации. Повсеместное мнение состоит в том, что обеспечению надежности дохода и роста уделяется больше внимания, а погоне за прибылью - меньше. Но влияние такого представления на неоклассическую точку зрения оказалось незначительным. Корпорация стремится к определенной комбинации надежности, роста и прибыли. Но рамки ее деятельности по-прежнему определяются рынком: цены могут быть чуть ниже, а объем продаж чуть выше, нежели в том случае, если бы погоня за прибылью была бы единственной целью, но никакого радикального значения самим изменениям не придается. И если бы фирма подчинялась рынку полностью, то эффект от стремления к достижению всех этих противоречивых целей не мог бы действительно быть значительным.
Однако если с возникновением крупных корпораций появляется возможность широко навязывать их волю обществу-не только устанавливать цены и издержки, но и влиять на потребителей, организовывать поставки материалов и полуфабрикатов, мобилизовывать собственные накопления и капитал, проводить свою политику в отношении рабочей силы и оказывать воздействие на взгляды общества и деятельность государства, - тогда цели управляющих фирмой интеллектуалов, ее техноструктуры приобретают колоссальное значение. Не рынок определяет эти цели. Они переступили границы рынка, используют его как инструмент и становятся той колесницей, к которой общество если и не приковано, то уж во всяком случае пристегнуто. Что современная корпорация располагает подобной властью, неоклассическая теория, конечно, отрицает. Что реальность именно такова, нам в данном случае совершенно очевидно. Отсюда вытекает важность целей техноструктуры. Б последующих главах эти вопросы рассматриваются более подробно. Затем исследуется механизм использования этой власти для достижения указанных целей.
Цели эти, как мы вскоре увидим, служат интересам техноструктуры, включая и ее меркантильные интересы. Жадность одних, опираясь на шаткие мостки благотворительности, не служит более скупости других. Это должно казаться обнадеживающим. Противоречие неоклассической теории исчезает. А в силу твердой приверженности к тезису о том, что люди используют власть для достижения своих ясно осознанных эгоистических целей, такое утверждение полностью ортодоксально. Те же, кто предполагает, что менеджеры современной корпорации преследуют не свои собственные меркантильные интересы, а. денежные интересы собственников, которым они ничем не. обязаны, должны в соответствии со всеми традиционными представлениями взвалить на себя нелегкое бремя доказательства" своего предположения Именно они сказывают бескорыстные услуги остальным важнейшим составным. частям своей системы.
Новости портала
Рекомендуем посетить
Allbest.ru
Награды
Лауреат конкурса

Номинант конкурса
Как найти и купить книги
Возможность изучить дистанционно 9 языков
 Copyright © 2002-2005 Институт "Экономическая школа".
Rambler's Top100