Найт родился в округе Маклин (штат Иллинойс) и поступил в колледж лишь в возрасте двадцати лет. Сначала он учился в двух институтах с теологическим уклоном в штате Теннеси: Американском университете и колледже Миллиган, где в дополнение к обычным курсам он изучал Библию и смежные предметы. Средства на учебу он добывал преподаванием естественных дисциплин, языков, бухгалтерии и стенографии. В 1913 г. после получения степеней бакалавра в области естественных наук и магистра искусств в области немецкой лингвистики он перешел в Корнелльский университет для написания докторской диссертации по философии, с одновременным прохождением курса экономической теории под руководством Элвина Джонсона. Будучи человеком, "...страдавшим несварением желудка, с застывшим выражением крайнего пессимизма на лице" Найт вскоре столкнулся с трудностями. Преподаватели философии, считая, что он слишком большой скептик, чтобы доверить ему молодежь, с радостью избавились от него, передав Найта Джонсону на кафедру экономической теории 116. После того как Джонсон покинул Корнелльский университет в 1914 г., Найт продолжал работать под руководством Аллина Янга. После короткого пребывания в Корнелльском университете, где он познакомился с Гербертом Дэвенпортом, Найт направился в Чикаго в качестве преподавателя. Там он завершил свою докторскую диссертацию о предпринимательской прибыли, и эта работа завоевала первое место на конкурсе издателей Харта, Шаффнера и Маркса. Будучи опубликована в 1921 г. под названием "Риск, неопределенность и прибыль" 117, она принесла ему репутацию одного из самых видных американских экономистов. За девятилетним пребыванием Найта в университете штата Айова последовало его назначение в 1928 г. в Чикагский университет в качестве преемника Джона Мориса Кларка. Обладатель присуждаемой Американской экономической ассоциацией медали Уокера за 1957 г., Найт в настоящее время является заслуженным профессором в отставке в области социальных наук и философии Чикагского университета.
Наиболее полное отражение экономического метода Найта можно найти в дискуссии 1949 г. между ним и известным антропологом Мелвиллом Герсковицем 118. В своем педантичном обзоре книги последнего "Экономическая жизнь примитивных народов" (1940) Найт отвергает любое определение экономической теории, которое включает технологию и другие эмпирические элементы. Экономическая наука, настаивает он, не носит описательного характера и поэтому ей нет дела до подобных вещей. В ней используются некоторые в высшей степени обобщенные понятия для объяснения того, как функционирует хозяйство и в чем проявляется своеобразная универсальность его черт, никоим образом не связанная со сравнительными концепциями человеческих культур. В качестве общего принципа такого рода Найт имел в виду идею максимизации результатов: единственный нормативный вывод из этой идеи сводился к тому, что должно существовать желание действовать эффективно и что общественная политика должна исходить из этого же правила. В этом пункте Найт едва ли не впал в противоречия, ибо суждение о том, как в действительности функционирует экономика, предполагает сравнение различных систем, к чему Найт совершенно не готов. Осторожность постоянно возвращает его к исходным принципам, так что в конце он оказывается там же, где начинал. Ошибочность его подхода проявилась в утверждении, что в то время как "стоимость жизни" может быть полезной экономической категорией, понятие "уровень жизни" нельзя допускать в экономическую теорию, потому что это по своей сути "эстетическая" оценка.
Экономическая теория, по утверждению Найта, должна по необходимости быть абстрактной, поскольку она использует заключения из определенных посылок и постоянно вынуждена прибегать к помощи интуитивного знания. Однако каким образом экономическая истина может быть получена с помощью интуиции, Найт не разъяснил 119. В то время как получение индуктивных выводов на основе наблюдения фактов является общепризнанным научным методом, трудно предположить, чтобы любую посылку в экономической теории можно было охарактеризовать как априорную. Такого рода утверждения обеспечивали именно ту свободу парения мысли, к которой Найт стремился и которая сделала его одним из самых трудных для понимания теоретиков. Обеспечив себе возможность выступать с любых позиций, он мог выдвигать любые философские возражения против своих менее подготовленных оппонентов. Так рациональность поведения, согласно его собственному определению, является априорной предпосылкой чистой теории. Однако Найт достаточно хорошо понимает, что невозможно распространять планы рационального поведения на неопределенное будущее. Он понимает, что априорные положения нельзя принимать буквально. Но находясь одновременно по обе стороны методологического забора, он мог выдавать себя за правоверного институционалиста и последовательного ортодоксального теоретика, решительного защитника общепринятой доктрины и сторонника Веблена 122. При столь решительном противопоставлении умозаключений их эмпирической проверке, свойственном Найту, трудно понять, каким образом вообще возможен прогресс в области общественных наук. Единственно, что остается делать,- это совершенствовать и дальше различные тонкости теоретического исследования 123. Вся экономическая теория представляется Найту абстрактной, формальной и лишенной содержания. Денежная теория - это подлинная робинзонада, которая выводит универсальные законы, обоснованные лишь по форме, но лишенные реального содержания 124.
Но как это ни удивительно, Найт считает возможным делать на основе этих принципов практические выводы: они предназначаются для "...объяснения того, как функционирует наша современная экономическая система, для ее критики и разработки предложений о необходимых переменах" 125. Таким образом, остается загадкой, стремится ли Найт к позитивной или нормативной экономической науке, приемлема ли для него лишь чистая теория либо возможно создание на основе его принципов политической экономии. Последнее подразумевалось, по-видимому, во многих его заявлениях, поскольку он часто писал о важности институциональных аспектов социальной и экономической реальности. Он понимает, что человек зачастую иррационален, агрессивен, подвержен самоанализу, однако всему этому не должно быть места в основных принципах. Соотносить нормы человеческой культуры с экономическим поведением - значит лишь обнаруживать политические симпатии! (Однако многие авторы именно в утверждении об изначальной нейтральности экономической теории усматривали замаскированный политический смысл.) Предполагать же возможность существования альтернатив системе свободного предпринимательства,- значит, согласно Найту, проявлять политический романтизм. В рамках таких предубеждений для него было трудно, например, трезво оценить экономическое планирование: он неизменно утверждает, что плановое хозяйство - это хорошо организованная тюрьма 126. Хотя он при случае и отвергал крайние взгляды Мизеса - Хайека, его собственная философия тем не менее близка к позиции последних.
Корни такого чрезмерного формализма уходят отчасти в Wissenschaftslehre Макса Вебера, который в своем очерке об объективности в общественной науке подчеркивал связь между интеллектуальными проблемами в противоположность материальным отношениям вещей 127. Целью Вебера было повысить значение формальной, стороны теоретического исследования. Но в руках таких экономистов, как Найт и Лайонел Роббинс, эта цель обернулась законченным формализмом. Выдвигать концепции и идеи, позволяющие лучше организовать интеллектуальный материал, безусловно, полезно. Но даже Вебер не зашел так далеко, как Найт. Вебер, большая часть трудов которого посвящена именно исследованию влияния внеэкономических элементов на экономическую жизнь, не считал экономическую теорию совершенно нейтральной в этическом отношении 128. В системе Вебера общие концепции значительно теснее связаны с непосредственной реальностью, чем в системе Найта.
Хотя Найт иногда и причисляет себя к своего рода институционалистам, он находит значительно больше достоинств в чистой теории на том основании, что люди стремятся к экономичности и эффективности 129. По Найту, отрицать универсальность экономических принципов - это значит лишь обнаруживать пристрастность. Однако он понимает, что та система удовлетворения человеческих потребностей, которая преобладает на Западе, не является всеобщей и не охватывает большую часть человеческих отношений 130. Он признает, что иногда необходимо отрешиться от основных идей, выраженных в исходных принципах: проблемы специализации, исторического наследия и исторических перемен одинаково важны, однако не они являются подлинной сферой исследования для экономиста-теоретика. Как только экономическая наука начинает обсуждать идеалы, она становится политической, предполагает статистический анализ, изучение побуждений, анализ символов, социальных целей, использование экономической силы 131. Но все это, утверждает он, не ведет к созданию удовлетворительной теории организации общества. С теоретической точки зрения анализ организации общества в экономической теории означает изучение свободного предпринимательства, точно так же как политическая наука есть изучение демократических институтов 132. Экономическая наука, говорит Найт, выводит законы, объясняющие последствия разумных, рациональных действий 133. По сути дела он ни в коей мере не является институционалистом: использование время от времени социологического и исторического материала не убедило его в том, что экономическая наука может плодотворно изучать взаимоотношения между людьми 134.
Не приемлет Найт и принципов английской классической школы. Близкий по духу к Джону Бейтсу Кларку, он находит субъективный подход значительно более плодотворным, чем доктрину реальных издержек Рикардо 135. Стоимость, утверждает он,- это дело выбора, основанного на сравнении, в то время как проблема экономичности состоит в обеспечении максимальной эффективности в процессе сопоставления приращений эффективности с приращениями ресурсов. Классики ошибались также, определяя производство как процесс создания богатства, а не услуг. Согласно Найту, эти две ошибочные теории - реальных издержек и богатства - привели к взгляду на труд как основу богатства и помешали старым авторам понять, что социально-экономическая жизнь основывается на обмене услугами. Классики также не смогли понять, что причинность не есть последовательность, а отношение между переменными. Поэтому теория распределения, основанная на концепции вменения, должна была дожидаться своего исследователя. А без этих идей не могло быть понимания проблемы максимизации экономических величин. Наконец, Найт упрекал классиков в том, что они ввели различные категории для ренты, заработной платы, процента и прибыли, которые для него по своей сути едины. Ведь без единого потока услуг невозможно правильно измерить стоимость производственного предприятия по ожидаемому с него доходу.
Найт провел важное различие между статикой и динамикой 136. Основные идеи статики, по мнению Найта, заимствованы из теоретической механики, и в теоретической экономии им соответствуют те силы, которые определяют стремление к равновесию. Но рассмотрение этих сил в движении и развитии переносит нас в область динамики. Такой подход к развитию позволяет превратить теоретическую экономию в историческую аналитику, что и делают некоторые современные эконометрики. Найт подчеркивал, что его также интересует изучение равновесия не как состояния покоя, но как процесса 137. Но начинать следует со статичного состояния, в котором имеются определенные потребности и ресурсы для их удовлетворения, а также определенная структура распределения в рамках данного государственного устройства. В статичной экономике и потребители и производители используют все производимые товары, так же как и доступные источники их производства. Основные динамические импульсы исходят, по-видимому, от процесса сбережения и инвестирования, позволяющего увеличить объем производственных услуг. Все это Найт формулирует в рамках довольно бесцельного и туманного поиска экономических концепций, аналогичных силе, энергии, инерции, пространству и другим понятиям механики. Найт ввел в анализ однозначное определение капитала как однородного фонда, а отсюда возникли проблемы ставки процента и спроса на капитал. Последнее играет во многих отношениях центральную роль в системе Найта, и он не устает вновь и вновь повторять свой вариант теории капитала. В итоге он пришел к выводу, что всеобщей тенденции к экономическому равновесию не существует: идея прогресса как "единого" процесса имеет лишь ограниченное применение. Поверхностное понимание Найтом точки зрения институционализма проявилось в следующем: поведение бизнеса, говорит он, не согласуется с теорией поведения экономического человека, поскольку "...имела место эволюция природы капитализма" 138. Теория равновесия цен, по-видимому, неприменима к экономической действительности!
В экономической системе Найта отношения обмена составляют стержень организации общества. И здесь он приблизился к широкому институциональному пониманию, напоминающему теорию сделок Коммонса. Обмен создает рынки, которые регулируют развитие хозяйства. Но все это объективные отношения, и Найт, по-видимому, вступает в противоречие с другими своими определениями обмена как игры, стимулы которой связаны со стремлением к риску как таковому 139. Интересно отметить, что современная теория также признает элементы игры, но именно в силу этой причины она отмечает значительно большую осторожность в поведении предпринимателя, чем это предполагал Найт 140. Ему не удалось подняться до уровня анализа, необходимого для того, чтобы охарактеризовать человеческие отношения в их экономическом контексте: труд и заработная плата, например, никогда не рассматривались Найтом в плане конфликта между предпринимателем и рабочим, а договор об оплате труда, по Найту,- это лишь безличное выражение абстрактного потока услуг. Наиболее близко он подошел к пониманию экономической теории как науки о существенных связях между людьми и общественными группами в своем функциональном анализе роли предпринимателей и менеджеров. Поэтому организацию общества Найт трактовал лишь как рыночную структуру и механизм для обеспечения роста 141. Безусловно, это крайне узкий подход к сложным взаимосвязям современного хозяйства. В основе его лежит искусственное отождествление экономики с одними лишь ее рыночными формами.
В лучшем случае Найт соглашался признать, что американская система представляет собой предпринимательскую экономику, где производство осуществляется абстрактными предприятиями, отличными от тех людей, которые в них входят 142. Отдельные лица, говорит он, не обмениваются товарами, но продают свои услуги предприятиям, результатом чего является покупка товаров. Некогда обмен был связан со сложным процессом специализации. Но в условиях денежной экономики и свободного предпринимательства стремление отдельных лиц к определенным товарам и услугам обеспечивает автоматический контроль над производством и распределением. Это, конечно, мало чем отличается от ортодоксальной теории механизма обмена, согласно которой достижение общего блага совместимо со стремлением к индивидуальной выгоде. Конкуренция же служит смазочным материалом для всего процесса. В этом воображаемом обществе, явно приспособленном для аналитических целей, люди действуют рационально и полностью осознают последствия своих действий. Каждый человек выносит последнее и окончательное суждение относительно своего благосостояния; предполагается также абсолютная подвижность ресурсов и планов и полное знание условий рынка. Организация общества носит атомистический характер; оно состоит из небольших хозяйственных единиц, и никто не занимается обманом и жульничеством 143143 - поистине наиболее совершенная из совершенных экономических моделей.
Найт все же колебался сделать окончательные выводы из своего анализа. Он признавал его ограниченность, недостаточную гибкость и абстрактный характер, а также то, что, решая задачу максимального удовлетворения, этот анализ исходит из сомнительных условий и не учитывает распределения экономической силы. Полная рациональность поведения представляется сомнительной, поскольку, замечал он, если облачить эти абстракции в одежду фактов, то результат будет далеким от идеала 144. Однако эти вынужденные признания не остановили его: он снова и снова возвращался к системе свободного предпринимательства как высшему выражению экономической мудрости.
Теория спроса Найта исходит из того, что целью экономической деятельности является удовлетворение потребностей. Но, говорит Найт, глубинные явления, связанные со спросом, не поддаются анализу в рамках экономической науки, имеющей дело с количественно определенными величинами. Категория экономичности постигается интуитивно и предполагает убывающую полезность. Но если дополнительные единицы блага могут быть оценены, Найт не видит такой же возможности для оценки дополнительных единиц удовлетворения. И все же закон убывающей полезности, будучи должным образом сформулирован, оказывается полезным для психологически обоснованной интерпретации потребительского выбора 145. Если же не сделать этого, то останется только прибегнуть к объективным положениям теории бихевиоризма. Таким образом, объяснить поведение человека невозможно - предпосылка, которая, очевидно, подрывает всякую психологическую основу экономической теории. Найт, по-видимому, с удовлетворением и облегчением прибег к этой "бритве Оккама". Ординалистский подход, утверждает Найт, является компромиссом, во всяком случае, он не позволяет уклониться от суждения о степени различия между единицами на общей шкале полезности. Метод кривых безразличия также не помогает лучшему количественному определению. В действительности это лишь гипотетический эксперимент, и с таким же успехом можно вернуться к обычной кривой спроса 146. Здесь Найт снова уточнял свою чистую теорию, признавая изменения в стоимости денег, ошибки поведения и все сложности мотивов человеческих поступков.
Точнее говоря, Найт предпочел ограничить термин "спрос" предполагаемым количеством покупок, а не их действительным количеством на том основании, что подобное определение подчеркивает зависимость спроса от цен 147. Хотя полезность и другие мотивы являются элементами спроса, анализ может быть развит на основе потребительских оценок, денежного дохода и его распределения, цен на доступные заменители и взаимодополняемые блага. Так, высокие цены на взаимодополняемые блага ведут к снижению спроса. Такого рода анализ может быть распространен на различные производственные услуги, поскольку они также относятся друг к другу как заменители либо как взаимодополняемые факторы. Спрос связан в основном с ценой, то есть с эластичностью, хотя Найт предпочитал использовать выражение "реакция потребления". Это, по его мысли, должно было подчеркнуть направленность причинной связи от цены к проданному количеству, что наблюдается при продаже товаров с фирменным знаком. Он также отмечал, что реклама может использоваться для изменения спроса, даже если цена и количество фиксированы, как это происходит в условиях монополистической конкуренции. Эластичность, информация о которой так же нужна, играет важную роль в налогообложении, равно как и факт монополии.
В то время как в анализе Найта спрос является функцией цены, предложение означает лишь то количество продукции, которое поступает на рынок. Поскольку цена не является одним из детерминантов предложения, то вполне возможно появление лагов между ценой и предложением. Поэтому можно представить себе и случаи нарушения равновесия, особенно в пределах короткого периода, поскольку предложение не всегда равно потреблению товара или услуги. Разница покрывается за счет наличных запасов и избыточных мощностей. Так, конечно, обстоит дело лишь с точки зрения короткого периода, поскольку, утверждает Найт, в длительном аспекте производство и потребление - это процессы, которые происходят фактически одновременно. С этой точки зрения предложение определяется темпами роста продукции, если предположить, что все ресурсы полностью используются. В этих условиях господствует правило предельной производительности, а ресурсы используются в соответствии с освященным временем принципом равнопредельной эффективности. Хотя дифференциальные нормы использования ресурсов усложняют проблему, Найт утверждает, что перераспределение ресурсов может легко совершаться под воздействием меняющегося спроса. Видимо, возможность перелива капитала как реакция на норму прибыли Найтом сильно переоценена. В этом и состояла концепция капитала как чистого фонда, которую Найт защищал с большим красноречием. Более того, сомнительно, чтобы использование бездействующих мощностей могло служить иллюстрацией того, насколько подвижен капитал. В некотором смысле перелив капитала зависит от предвидения, которое всегда несовершенно, что первым признал сам Найт.
Даже для длительного периода Найт отверг определение предложения как функции цены, поскольку при неизменных издержках цена может легко приспособиться к изменениям спроса 148148. При понижающихся издержках возникает тенденция к усилению монополистического регулирования, и производство также оказывается независимым от цены. Не является предложение и обратной стороной спроса, как предполагается в теории резервированных цен, поскольку производство осуществляется для продажи; даже когда товары не могут храниться или быть перевезены на другой рынок, производители не в состоянии потребить свою собственную продукцию 149. Кривая предложения есть по сути дела кривая издержек производства, выражающая издержки как функцию размеров выпуска. Такого рода анализ длительной перспективы, говорил Найт, подводит производителей к выводу, что в условиях понижения издержек сокращение производства будет происходить при высоких, а не при низких ценах 150. Этот парадокс привел Найта к заключению, что понижение издержек в качестве долговременной тенденции невозможно в условиях конкуренции, так как эти условия быстро приводят к приспособлению уровня издержек у всех производителей 151. Найт, разумеется, исходил при этом из существования большого числа производственных единиц, каждая из которых обладает наиболее эффективными размерами. Следовательно, изменения производства означают изменение числа единиц, а не изменение их масштабов. Повышение эффективности от увеличения масштабов предприятия может быть достигнуто лишь путем сокращения числа предприятий и увеличения их размеров: роста промышленной продукции при этом не произойдет 152. А развитие крупного производства означает неизбежную монополию. Предельные издержки в длительной перспективе также не имеют значения, поскольку в условиях конкуренции все издержки должны быть одинаковы для всех предприятий. Главным выводом из этой сложной аргументации явилось то, что различия между краткосрочными и долгосрочными изменениями в производстве были сведены на нет 153. Маршалл и его последователи попросту ошибались, когда они проводили различие между условиями производства и предложения для различных периодов времени. Избыточные мощности не составляют серьезной проблемы, утверждал Найт, поскольку наличие их свидетельствует лишь о том, что можно без труда довести производство до таких масштабов, для которых предприятие предназначалось, и в любом случае избыточные мощности носят лишь временный характер! Написанные в 1921 г., эти слова в настоящее время звучат несколько странно. От проблемы избыточных мощностей никак нельзя отделаться с такой легкостью. Более того, утверждение, что капитал и труд проявляют достаточную физическую подвижность, позволяющую приспособить производство к спросу, крайне нереалистично 154. Единственной целью Найта было показать, что значение крупного производства сильно переоценено. Обоснованность этого утверждения не нуждается в комментариях 155.
В упорном стремлении упростить теорию распределения, так же как и теорию цен, Найт неоднократно призывал к отказу от традиционного трехчленного деления факторов производства. Считая противопоставление земли, труда и капитала как различных категорий бесполезным и надуманным, он отстаивал свою точку зрения с упорством, достойным лучшего применения 156. Найт говорил, что нет существенной разницы между постоянными и непостоянными ресурсами 157. Первые, то есть земля и другие природные богатства, требуют в целях постоянного получения потока услуг от них поддержания в такой же мере, как и непостоянные ресурсы. Потребность в каком-либо "факторе производства" есть потребность в капитале, поскольку последний, настаивал Найт, по крайней мере в теоретическом плане, имеет всеобъемлющий характер. Иначе говоря, капитал - это не собрание вещей, а родовое понятие для всех производительных услуг. Следовательно, любое различие между естественными и искусственными либо постоянными и непостоянными ресурсами бесполезно 158. В условиях современной товарно-денежной социально-экономической организации, последовательно развивал свои доводы Найт, можно говорить лишь о производительных услугах и о распределении продукта в условиях конкурентной оценки. Любая классификация не имеет никакого отношения к делу, поскольку каждый так называемый фактор легко может быть замещен другим.
Боясь, что он зашел слишком далеко, Найт признал, что, возможно, необходимо допустить наличие большого числа факторов. Однако и в этом случае едва ли можно утверждать, что один фактор является просто заменителем другого. Очевидно, Найт допустил смешение физических и стоимостных понятий. Совершенно ясно, что степень взаимозаменяемости производственных агентов ограничена и она зависит от различных производственных, ценностных и технологических элементов, если, конечно, не принимать на веру утверждение Найта о том, что все экономические факторы - это "один огромный однородный фонд" 159. Если бы это было так, то все производственные ресурсы должны были бы оплачиваться одинаковым способом. Но если предложение имело бы более непосредственное отношение к процессу ценообразования, то между факторами возникло бы различие. По-видимому, все факторы одинаковы лишь с точки зрения спроса; поскольку речь идет о предложении, между ними есть существенное различие. По сути дела смешение одного фактора с другим затемняет характер и основные свойства экономических законов. Как-никак, а утверждение об относительном постоянстве исходных ресурсов не лишено смысла, а труд есть все-таки нечто отличное от взаимоотношений, охватываемых термином "капитал". Превращение всех трех факторов в единый поток неизбежно должно было завести в тупик 160160.
Исходные установки Найта заставили его подвергнуть критике некоторые стороны теории австрийской школы, что привело к горячим спорам, продолжавшимся около пяти лет 161. Спор шел в основном с Хайеком и Фрицем Махлупом, хотя время от времени в нем участвовали и другие экономисты, в частности Николае Калдор и Кеннет Боулдинг. Нельзя сказать, что в этом споре Найт одержал верх. Хотя к его взглядам, которые он высказывал с большой страстностью, отнеслись с должным вниманием, окончательный итог был не в его пользу. Трехчленное деление факторов по-прежнему широко используется в экономической литературе в целях анализа, а многие исследователи соглашаются с кейнсианской точкой зрения на процент как преимущественно денежное явление. Возможно, что именно та замечательная ловкость, с которой Найт пользовался орудием экономической логики, и привела его к поражению. Несомненно, что усложненность аргументации и обилие выводов, которые он делал, приводили к тому, что терялось из виду главное в его позиции, а его пристрастие к парадоксам создавало впечатление, что его теорию можно понимать как угодно.
Концепция предельной производительности, писал Найт, означает, что традиционное деление факторов является излишним, поскольку предприниматель заинтересован лишь в производительных агентах, каждый из которых стремится к оплате в соответствии со своим специфическим вкладом в выпуск продукции. Соответственно все производительные услуги суть лишь различные формы капитала или производительной способности которая выражена абстрактно-количественным, способом и которая поддается самому разнообразному использованию благодаря изменениям формы 162. Измерение такой производительной способности есть просто вопрос оценки. Однако подлинное значение капитала связано не с его оценкой, так же как и не с тем, что он служит для займов и ссуд; оно вытекает из процесса инвестирования. Конечно, при этом Найт признавал определенные ограничения: люди не могут рассматриваться как капитал; неосязаемые активы следует иногда отличать от материальной собственности; некоторые услуги используются "единовременно, тогда как другие используются длительное время; товары длительного пользования могут использоваться самим владельцем или быть сданы в аренду другим. Долговечность фактора также имеет значение, так как это влияет на подвижность и использование капитала для альтернативных нужд.
Но в основном производительные агенты, по Найту, однородны: для повышения и поддержания плодородия земли требуются определенные затраты и ее стоимость по необходимости должна сравниваться со стоимостью других форм капитала. Следовательно, продолжал Найт, не существует подлинного различия между процентом и рентой. Все различия между ними носят правовой и договорный характер. Утверждение о том, что эти платежи отражают различные экономические отношения между людьми, выполняющими различные функции, Найт отверг как абсолютно несостоятельное. Даже когда речь идет о рабочих, и то нельзя говорить о настоящем различии между факторами, поскольку заработная плата есть лишь возмещение оказанных услуг, а тот факт, что системы рабского труда более не существует, просто означает, что изменилась институциональная основа. Оплата рабочего по существу не отличается от оплаты капитала - на деле труд есть форма капитала! В теоретическом плане содержание капитала и приносимого им дохода одно и то же, независимо от конкретной общественной формы, говорил Найт. Такая степень абстракции, такая погоня за обобщением не могла быть плодотворной. Выводы, которые следуют из различных взаимоотношений, определяющих конкретные способы вознаграждения факторов, имеют подлинно важное значение для анализа экономической системы. И оттого, что Найт переложил ответственность за их исследование на другие общественные науки, эти проблемы не перестают быть в своей основе экономическими. Без них экономическая теория превращается в абстрактно-логическую дисциплину, в пустой формалистический анализ, не имеющий отношения к условиям человеческого существования.
Найт обвинил австрийскую школу в том, что она восприняла в своей теории капитала концепцию классического сельскохозяйственного цикла, предположив фиксированные пропорции между капиталом и трудом и превратив капитал в линейную функцию переменного производственного периода. Это придало отношениям между капиталом и трудом ложный характер взаимодействия, тогда как по существу правильно говорить лишь о параллельном и совместном существовании 163. Поэтому не существует и производственного периода: услуги потребляются, по мере того как они производятся, в ходе непрерывного процесса. Потребление и оказываемые услуги действительно поддаются измерению во времени, но, как только они становятся объектом сделки, они "воплощаются" и приобретают стоимости через механизм рынка, хотя они и являются потоками, обладающими временной характеристикой. Именно это теоретическое отношение привело к концепции богатства: если трактовать богатство как конечные единицы в потоке, то оно действительно становится продуктом дохода и времени. Оно является своего рода сжатым доходом, хотя и имеет вид запаса. Вся путаница вокруг этих понятий связана, по мнению Найта, с тем, что деятельность по созданию богатства и по извлечению из него выгод осуществляется различными лицами. Прежние взгляды теряют силу, как только капитал начинает рассматриваться как процесс и как фонд, который растет. Мысль о возможности разрыва во времени между производством и потреблением Найт считал "туманной": во всяком случае, если лаги имеют место, то причиной их является "воздержание". Совпадение во времени производства и потребления придает богатству такой же постоянный характер, как и самому капитализму. Любые замещения элементов капитала являются лишь техническими деталями в процессе его содержания, в то время как доход от инвестиций есть поток постоянный.
Однако Найт не мог отрицать того, что иногда имеет место обратное движение, особенно во время кризисов. И, несмотря на интерес, проявленный Найтом к вопросам стоимости, ему не удалось до конца разъяснить, как он понимает денежную природу капитала. Если бы он разъяснил это, то он не стал бы утверждать, что проблема долговечности безразлична для инвесторов 164. Возможно, такова точка зрения спекулянтов, но существуют другие категории инвесторов, чье поведение нуждается в совершенно ином объяснении. На рынке ценных бумаг может наблюдаться текучесть, но не все предприниматели пользуются рынком акций для размещения капитала, и в этих пределах вопрос долговечности приобретает определенное значение. Более того, утверждение, что ликвидация действующего предприятия означает просто возвращение активов в общий поток капитала, не имеет смысла, если не проанализировать воздействие этого перехода на денежные оценки. Найт писал так, как будто никогда не слыхал о банкротстве и внезапной дефляции активов. Он как бы за лесом не видел деревьев.
Если исходить из того, что производственный период не имеет начала и конца и что поток капитала является "бесконечным по природе", писал Найт, понятие средней долговечности капитала лишается подлинного смысла 165. Поскольку богатство вечно участвует в производстве, можно говорить лишь о приращении постоянного дохода. Между временем и потоком капитала не существует связи. С этой удобной позиции Найт обрушился на австрийскую теорию окольного производства 166. Хайек, например, доказывал, что большие количества капитала предполагают удлинение производственного цикла. Но, по мнению Найта, не существует "... производственного процесса определенной длительности, если не считать ноля или └всей истории"" 167. Все зависит от того, что прибавляется: если новые единицы представляют собой те же разновидности товаров и оборудования, которые существовали ранее, то это не окажет никакого воздействия; если же они иные, то результат невозможно предсказать. Понятие производственного периода, энергично продолжал Найт, основано на ложном предположении, что капитал потребляется фиксированными темпами и что существует точное соответствие между количеством капитала и периодом производства. Ошибочно определять средний период строительства путем усреднения продолжительности жизни отдельных единиц капитала. Капитал, настаивал он,- это единая органическая концепция, в которой нельзя выделить отдельные единицы. Если не считать ремонта и содержания, длительность существования капитала неограниченна. Проблемы вынужденной продажи, ликвидации, устаревания, потерь, депрессий толковались Найтом весьма поверхностно, как не имеющие большого значения 168. Можно установить сроки действия отдельных единиц оборудования, но это имеет значение лишь для определения скорости оборота. Проблема ликвидности относится в действительности к теории денег, а в периоды депрессии только кратковременная диспропорция отрицательно сказывается на обычной для капитала способности к переливу. Необходима лишь уверенность в том, что "реальная" норма прибыли на инвестиции обеспечивает уравнение нормы амортизации с доходом.
Однако при заданном периоде инвестиций производственный период можно ограничить определенными конечными пределами. И совершенно ясно, что это соответствует обычной хозяйственной практике. Точка зрения Найта на этот вопрос граничит с метафизикой, он не смог ответить на вопрос, как происходит уравнение различных норм дохода на различные инвестиции. Эти недостатки его анализа, отмеченные рядом экономистов, свидетельствуют о том, что его теория лишена практического значения 169. Как позже заметил Махлуп, она лишь доказывала, что общество, осуществляющее воспроизводство своего капитала, воспроизводит свой капитал. Если не вводить в анализ период производства, то трудно сохранить и понятие чистых положительных инвестиций или дезинвестирования, продолжал Махлуп. Совпадение во времени производства и потребления имеет смысл, если ограничиться определенным отрезком времени. И что важнее всего, очевидно, что за пределами теоретически стационарного состояния эти процессы не совпадают, и различия в темпе их движения во времени составляют предмет экономического анализа. Замещение капитала, выпуск продукции и способ использования капитала представляют собой различные потоки, и интервал между производством затрат и выпуском продукции может оказаться решающим при изучении некоторых проблем, связанных с изменениями в экономике. Более того, добавлял Махлуп, оценка капитала как непрерывного потока нереалистична и к ней едва ли прибегают. Решая этот вопрос, теория должна исходить из практики, поскольку при капитализации всегда учитывается эффективность за определенный отрезок времени 170. Интерес представляют именно инвестиции настоящего времени, а не исторический процесс, простирающийся в прошлое и в будущее неопределенной длительности.
Возможно ли определить инвестиционный или производственный период? Николае Калдор полагает, что степень окольности может быть измерена как отношение первоначальных инвестиционных затрат к ежегодным расходам на поддержание 171171. Колебания в норме расходов на поддержание и колебания в первоначальных расходах на строительство являются показателями окольности, поскольку это не что иное как отношение запаса капитала к другим факторам. Основная трудность связана с установлением среднего периода, поскольку состав капитала существенно разнороден. Далее, писал Калдор, капитал может быть противопоставлен другим производительным агентам вследствие его "способности к возрастанию" 172. Ставка процента должна поэтому корениться в природе производственных функций, поскольку некоторые факторы не могут быть значительно увеличены. Падение ставки процента может повести к падению дохода на капитал и к росту некапитальных доходов: следовательно, писал Калдор, есть основания для проведения различий между рентой и процентом. В значительной мере слабость теории Найта связана с его отказом признать разницу между постоянными и повышающимися издержками. А ведь в этом находят отражение различные условия предложения ресурсов. Если существуют только постоянные издержки, то чем можно объяснить стремление изменить направление усилий?
Другой слабостью анализа капитала и производства у Наита является его нежелание признать за производством характер физического процесса, предшествующего определению стоимости. Найт, предпочитая измерять производство только в денежном выражении, забыл, что это также поток материальных благ, который может получить обобщенное выражение и затем быть преобразован в стоимости посредством механизма ценообразования. Как заметил Кеннет Боулдинг, Найт допустил смешение стоимости и предметов, имеющих стоимость 173. Капитал, убедительно продолжал Боулдинг,- это мост между затратами и выпуском, поэтому общая потребность в капитале зависит от дохода и периода производства 174. Трактовать капитал как вечный фонд - значит слишком абстрагироваться от реальности, стирать различия между запасами, потоками и периодами оборота и придавать всей теории метафизический характер, лишая ее конкретности, в результате чего стоимость превращается в производную от капитального фонда.
Одновременно с концепцией вечного капитала Найт ввел понятие постоянного единого дохода, достигаемого путем получения займов в настоящее время для инвестирования в будущем 175. В этом случае, чтобы определить норму процента, необходимо найти отношение увеличенного дохода к инвестициям. Норма дисконтирования приравнивалась норме накопления. Однако представляется более обоснованным связывать процесс дисконтирования с каким-либо определенным отрезком времени, поскольку расчеты, относящиеся к неопределенному будущему, по-видимому, крайне зыбки и они едва ли лежат в основе поведения большинства людей. Но по Найту, ставка процента равняется ренте на капитальное оборудование за вычетом постоянных расходов на его поддержание. Соответствующие элементы издержек Найт связывал с воздержанием, поскольку имел место отказ от других альтернатив, суливших такую же ставку процента. Предложение капитала предполагалось равным спросу на сбережения и эластичным, потому что капитальное оборудование может производиться в неограниченном количестве при постоянных издержках. Спрос на капитал Найт приравнял к размерам сбережений, которые он считает неэластичными в силу некоторых институциональных причин, которые им не были охарактеризованы. Это, по-видимомy, ставит с ног на голову общепринятую теорию; однако в динамическом контексте представляется очевидным, что предложение сбережений не может считаться совершенно неэластичным.
Процент как плата за использование капитала возникает в силу специализации и главным образом обособления предпринимательской функции. Поскольку находятся люди, которые располагают капиталом, но не желают утруждать себя его производительным применением, то необходимо придать этому капиталу такую обобщенную форму, которая облегчила бы представление ссуд. Иначе говоря, капитал есть стоимость, и доход от его использования в этой форме идентичен рентному доходу от капитала в его конкретных воплощениях. Различия, возникающие между рентой и процентом, могут быть объяснены существованием тех частей потока доходов, которые поступают к предпринимателю в форме прибыли. Поэтому процент есть просто форма дохода, и предпочтение времени не играет роли в его определении, поскольку, по мнению Найта, потребители распределяют свои желания равномерно во времени. Забота о сохранении доброго имени после смерти, желание обеспечить наследников или "идеальные чувства" могут иметь отношение к накоплениям и сбережениям, но все это факторы институционального порядка. Люди берут взаймы из-за того, что они могут поместить капитал в дело, а его способность произвести услуги, то есть его производительность, становится основой процента, норма которого определяется как "ожидаемая специфическая степень производительности" 176. Иначе говоря, норма процента есть ожидаемая производительность чистой единицы капиталовложений за определенное время. И все же утверждение о равномерном распределении желаний во времени совершенно ложно. На деле горизонты времени отличны для разных людей, и с этим действительно связаны неодинаковые предпочтения. Молодые люди отдают предпочтение настоящему, тогда как люди средних лет начинают думать о будущем. Семейное положение, равно как и возраст и способность обеспечить свое будущее, оказывают существенное, хотя подчас и скрытое влияние на предпочтение времени. Это влияние проявляется даже в процессе производства. Все это Найт игнорировал.
Основными элементами теории процента Найта являются производительность и издержки 177. Поскольку теория отрицает предпочтение времени, в ней нет места и для психологических элементов. Издержки включаются в анализ из-за того, что средства, необходимые для производства новых активов, определяют норму доходности, исходя из которой устанавливаются будущие доходы на все другие активы 178. Введение издержек позволяло также вырваться из порочного круга, связанного с предпочтением времени, поскольку количество капитала могло быть определено независимо от дохода на текущий капитал. Однако количество капитала и не имеет столь существенного значения, заявлял Найт, поскольку норма процента является лишь выражением зависимости между нормой инвестиций и темпом потенциального роста. Если определять процент через посредство темпов изменения, то нет нужды обращаться к натуральным элементам: процент рассматривается исключительно под углом зрения предельной производительности - крайне абстрактное утверждение, означающее, что в условиях полностью стационарного состояния процент и рента идентичны. Инвестор вкладывает не определенное количество капитала, но скорее поток потребительского дохода определенной интенсивности и продолжительности. А цель - получение равномерного дохода во времени - может быть достигнута достаточно просто, путем инвестирования и дезинвестирования в соответствии с конъюнктурой 179. Это означало применение равнопредельного принципа во времени для соизмерения выгодности текущего потребления и будущих инвестиций. Люди берут взаймы до тех пор, пока связанные с займом издержки не уравняются с доходом, ожидаемым от новых инвестиций. Это можно истолковать таким образом, что предельная производительность капитала определяет норму дохода и норму процента. Если ввести исторические факторы и накопление, то концепция Найта близка тому, что Кейнс впоследствии назвал предельной эффективностью капитала.
Однако Найт, безусловно, отверг бы такую характеристику его теории, поскольку он не считал возможным, чтобы капитал достиг точки насыщения 180. И действительно, писал он, нет причин пытаться вывести кривую предложения для капитала. Ставка процента никак не связана с общим предложением капитала, и нет основания для установления ставки равновесия, отличной от рыночной ставки. Обычная теория равновесия не применима к рынку капитала, поскольку она касается лишь того случая, когда имеет место равномерный приток благ на рынок 181. Но и здесь допущена немалая путаница. С одной стороны, по Найту, издержки влияют на будущие доходы, так что количество капитала действительно имеет некоторое отношение к ставке процента; с другой стороны, процент как таковой не связан с предложением капитала. Это противоречие возникло из сопоставления ценообразования в неизменных условиях с изменениями на рынке капитала во времени. Периоды времени, которые рассматривал Найт, были весьма длительными, по существу неограниченными, что означало" возможность абсолютной приспособляемости производительных услуг. Но в другом смысле его концепция предполагала существование как бы мгновенной нормы дохода, не имеющей отношения к инвестициям или предпочтению времени. Теория Найта потерпела крах из-за того, что ему не удалось определить границы между этими двумя ситуациями.
Найт считал, что концепция воздержания достаточна для объяснения природы процента 182. Преимущества теории воздержания, утверждал он, состоят в том, что она становится теорией предложения 183. Это справедливо главным образом, когда спрос абсолютно эластичен. Воздержание есть жертва, постоянно приносимая владельцем капитала в виде отказа от потребления предельной единицы сбережений. Найт, проведя тщательный анализ мотивов, лежащих в основе воздержания, не пожалел усилий, чтобы доказать его отличие от жертвы, связанной с созданием добавочного капитала. Однако для современного читателя все это выглядит крайне нереалистично, поскольку в условиях акционерной собственности воздержание вряд ли имеет какое-либо значение 184. Не помогло Найту и обращение время от времени к институциональным факторам: он по-прежнему рассматривал теорию процента лишь как ответвление формально-экономического анализа. Если бы он провел всесторонний институциональный анализ, это выявило бы ошибочность его собственных взглядов. Воздержание, настаивал Найт, необходимо привлечь в качестве объяснения уже потому, что без него надо будет принимать в расчет слишком много других неизвестных величин. Все эти сложности Найт обходил, ограничиваясь призывом к анализу спроса и предложения на потребительские блага, с последующим анализом спроса и предложения на производственные блага и в конечном счете к рассмотрению спроса и предложения на капитал. Таким образом, все проблемы вновь сводились к проблеме капитала. Все остальное не имело для Найта значения.
Результат ожесточенного спора между Haйтом и сторонниками теории реального капитала оказался в основном в пользу последних. Как бы то ни было, стала очевидной необходимость всесторонне учитывать в анализе элемент времени, что и пытались сделать Хайек, Махлуп, Калдор, Боулдинг и другие, хотя нередко у них возникали разногласия по частным вон росам. Было признано также, что существование какого-то производства в непосредственно предшествующий период не может не влиять на направление и темпы развития хозяйства, в будущем. Более того, изучение капитала с точки зрения составляющих его конкретных благ делало возможным структурный анализ, который практически исключался в рамках концепции Найта. В то же время стало очевидным, что взаимоотношения различных частей капитала имеют важное значение для понимания характера экономического развития. Интерес к этой проблеме проявляли такие в корне различные теоретики, как Маркс и Хайек. Эта проблема имеет длительную историю, и от нее нельзя отмахнуться философскими рассуждениями, поскольку с ней связаны причины многих экономических потрясений.
Первоначально известность Найту принесла его теория неопределенности и прибыли, в основном развивавшая концепцию риска Д. С. Милля 185. Подобную же теорию предпринимательской функции разработал английский экономист Морис Добб в 1920-х годах 186. Оба они подчеркивали то, каким образом в деятельности предпринимателя проявляется процесс принятия решений 187. Однако подобные теории, и в особенности это относится к Найту, часто обременены грузом апологетики и, по замечанию Йозефа Шумпетера, неизбежно наталкиваются на враждебное отношение 188. В чисто логическом плане теории Найта присущи недостатки любого "функционального" анализа, а именно это свойство характерно практически для всех работ Найта. По его мнению, уникальная природа прибыли означает, что доходам на капитал нет места в общей картине. В его теории, которой свойствен глобальный подход, прибыли уравновешиваются убытками, так что они совершенно исчезают из хозяйственной деятельности. Утверждение Найта о том, что прибыли и убытки в рассматриваемой им системе взаимосвязаны, могло иметь некоторый смысл лишь с макроэкономической точки зрения. Но многие другие экономисты предпочитают рассматривать прибыль в позитивном смысле, оставаясь на одном и том же уровне экономического анализа и не переходя, когда это им удобно, с микроэкономических на макроэкономические позиции.
Настоящая прибыль, писал Найт, связана с элементом неопределенности. Его действие проявляется в фактах неожиданного обогащения и получении спекулятивных доходов. Если бы будущее было заранее известно, рынок мог бы предвосхитить появление любого дефицита, так что прибыль стала бы невозможной. Высокие доходы от рискованных предприятий - это просто премия за неподдающийся измерению риск либо за неопределенность. Если потери превышают доходы, то те, кто взял на себя бремя риска, вынуждены заплатить владельцам производительных услуг сумму, превышающую их вклад. Следовательно, те, кто брал на себя риск, оказались чрезмерными оптимистами. Когда же доходы больше убытков, владельцы производительных услуг получают меньше, чем они получили бы в случае более точной оценки будущих возможностей. Таким образом, в общем виде часть прибыли - это плата за услуги тех, кто берет на себя риск. Соответственно прибыль есть вычет из всех других платежей и в действительности есть часть того, что поступает владельцам производительных услуг 189. Она не является доходом фактора сама по себе и обязана своим существованием лишь неопределенности в отношении будущего 190.
Любой доход содержит, следовательно, элемент прибыли, который не всегда может быть выделен из-за трудности установления равновесной цены в оплате фактора. В аналитическом плане прибыль является результатом отклонений действительных от теоретических условий. В определенном смысле в прибыли отражается несовершенство рынка, а также попытка учесть ту уникальную предпринимательскую услугу, которая не включается в нормальную "плату за управление". Смысл этой услуги - бремя риска. Здесь Найт подразумевал не те виды риска, которые поддаются страхованию, но скорее риск, не поддающийся учету, связанный с неопределенностью перспективы. Таким образом, его теория превращается в характеристику предпринимательской оценки и процесса принятия решений, в котором прибыль выступает в роли важного элемента динамических перемен. Найт считал, что такой подход существенно дополняет общепринятую теорию цен, поскольку в нем подчеркивается большая роль убытков в экономике свободного предпринимательства. То обстоятельство, что размеры предпринимательской прибыли на протяжении длительного периода весьма значительны, его нисколько не смущало 191.
Одна из задач, связанных с неопределенностью, заключается в том, что человек приспосабливается к определенному роду деятельности, а это обеспечивает специализацию внутри предпринимательской группы 192. Предполагается, что в результате усиливаются ответственность и контроль в деловом мире, и здесь описание Найта приобретает характер панегирика предпринимателям, чья функция настолько жизненно важна, по его словам, что обеспечивает "...громадные сбережения для общества, резко повышая эффективность хозяйственной деятельности" 193. Однако его утверждение о том, что деятельность корпораций представляет собой образец экономической демократии, совершенно неприемлемо в свете того, что действительно происходит в этих организациях, где профессиональные менеджеры назначают советы директоров, которые с готовностью избираются держателями акций, для того чтобы эти советы могли назначить "с соблюдением в равной мере торжественного ритуала" тех менеджеров, которые назначили их 194. Включив в свою концепцию прибыли категорию убытков, Найт оказался вынужден прибегнуть к таким внеэкономическим мотивам поведения, как психология игры и азарта, для того чтобы придать смысл предпринимательской деятельности. Эти мотивы были для него по меньшей мере настолько же важны, как соображения эффективности. Однако погоню за прибылью нельзя было исключить целиком, поскольку без этого эффективность и психология игры теряли смысл. Найт отчетливо осознает существование конфликта между моральными нормами и определением эффективности, но, поскольку это различные области исследования, он не дал ответа на все связанные с ними проблемы 195.
Хотя Найт никогда не считал монополию серьезной проблемой, он признавал угрозу, связанную с ее развитием. Монополия есть лишь вмешательство в действие сил свободной конкуренции 196. Короче говоря, монополия есть монополия, что едва ли можно признать глубоким определением. Однако Найт считал, что монополия может быть эффективной в качестве хозяйственного механизма, особенно когда она прокладывает новые пути в области организации производства, что иногда и происходит в действительности. Но по существу, говорил Найт, монополия не имеет большого значения, поскольку остается значительная способность к взаимозаменяемости различных услуг. Эта точка зрения, которая выглядела весьма странно даже в 1921 г., в еще меньшей мере плодотворна для понимания экономической реальности настоящего времени. Контроль крупных организаций над ресурсами и услугами Найт считал "неэффективным и несовершенным"; более того, чтобы подобный контроль стал эффективным, он должен быть, по Найту, почти полным. Однако лидерство в ценах и сговор были распространены уже в период до первой мировой войны, и стоило Найту в большей степени, чем он это делал обычно, учесть факты, как его взгляды на монополию, возможно, приняли бы иную форму. Он утверждал, что монопольная сила частных производителей в значительной мере преувеличена и что общественность "... весьма заблуждается относительно природы тех зол, которые исходят от монополий" 197. Фактически критика монополии рассматривалась им как проявление предрассудка. Усилия общественности, направленные на ограничение частной экономической силы, есть лишь попытки изгнать зло за счет "козла отпущения".
Подобно этому, несовершенную или монополистическую конкуренцию Найт расссматривал как результат несовершенного поведения 198. А именно, ограниченность информации дает возможность производителям противопоставлять свою продукцию подобным изделиям, продаваемым другими производителями, и поэтому реклама является такой крупной отраслью деятельности. На деле Найт преуменьшал значение нового комплекса теоретического анализа, разработанного Джоан Робинсон и Эдвардом Чемберлином 199. Не удивительно, что Чемберлин был так нетерпим по отношению к Найту и его последователям 200. По мнению последнего, экономическая теория должна исходить из существования рынка свободного предпринимательства и рассматривать реальные ситуации как отражение механических несовершенств 201.
Теория экономических циклов Найта выглядит столь же ограниченной 202. Причины цикла Найт приписывает главным образом неравновесию, возникающему на одном из спекулятивных рынков. Хотя деньги не являются частью фундамента теории Найта, тем не менее они привлекаются им для объяснения циклов. Найт постоянно возражал против кейнсианской точки зрения, что деньги являются главной чертой современного капитализма, и особенно он был против того, чтобы им приписывалось значение независимой силы, стоимость которой отчасти связана с предпочтением ликвидности. Это положение явно противоречило чистой теории Найта, и поэтому он не мог с ним согласиться. Теорию, согласно которой ставка процента может быть платежом за отказ от денежных запасов, он предавал анафеме. Предпочтение ликвидности может играть роль, писал Найт, лишь в поворотных точках цикла 203. Пока деньги выполняют свою основную роль средства обмена и платежи производятся за оказанные услуги, скорость оборота денег довольно устойчива. Колебания возникают, когда деньги используются в качестве накопленной стоимости, поскольку в этом случае скорость оборота подвергается изменениям, что ведет к колебаниям цен. Действительно важную роль в циклах играют психологические элементы, утверждал Найт в духе Пигу. Избыточные сбережения невозможны, ибо с помощью правильной денежной политики можно эффективно использовать добавочные фонды. Найт отмечал существование нескольких типов колебаний, в том числе кумулятивные движения цен на спекулятивном рынке с фиксированным предложением и колебания, вытекающие из реакции предложения на цену. Найт отвергал принцип акселерации Д. М. Кларка на том основании, что он вводит в заблуждение, но его критика оказалась слишком неубедительной 204. В общем, экономический цикл, согласно Найту,- это явление, связанное с созданием спекулятивных запасов денег. Если денежная политика и может влиять на изменение процентных ставок, то влияние это в лучшем случае номинальное, затрагивающее разницу в единице измерения, а не в реальной ставке дохода на ссуды. Более важны ожидаемые изменения цен в самом инвестиционном процессе. Но как только Найт переходит к описанию цикла, становятся заметны значительные заимствования из Кейнса и Хайека 205. Эта теория лишена связности и разработана Найтом как бы в отрыве от предыдущих исследований.
Не удивительно, что Найт враждебно относится к рабочему классу, выдвигая против профсоюзов обвинения в монополизации и других грехах. Уже в период написания книги о риске и прибылях он объяснял низкую заработную плату склонностью рабочих беспечно относиться к жизни так же, как и к доходу. Найт полагал, что этим объясняется их бедственное положение в условиях свободного предпринимательства 206. Поэтому общество должно использовать все виды социального законодательства, чтобы восполнить те потери, которые рабочий несет из-за своей беспечности. Как это случалось со многими другими чистыми теоретиками, анализ рабочего вопроса у Найта оставляет желать лучшего. Не далее как в 1959 г. он все еще рассматривал сложные проблемы рабочего класса в современном обществе лишь в рамках мнимого свободного рынка 207. Ненормальность такого подхода бросается в глаза. Еще более странным выглядит его утверждение, что реальные рынки в большей мере соответствуют теоретической модели, чем полагают хулители свободного предпринимательства. Поэтому дело стоит лишь за тем, чтобы хорошенько наказать профсоюзы за нарушение ими рыночных принципов. Подобно Эдварду Чемберлину и ряду других авторов со сходными идейными позициями, Найт возражал против коллективного договора, выходящего за пределы фирмы или завода. Но он пошел еще дальше, утверждая, что трудовые договоры в любом случае означают монопольное установление цен. Способность же крупных предприятий навязывать цены на свою продукцию Найт при этом не упоминал. Думать, что такие компании продолжают действовать в условиях открытой конкуренции - значит выдавать миф за факт. Те, кто знаком с историей трудовых отношений в промышленности, вряд ли поверят в то, что предприниматель испытывает затруднения в силу "...отсутствия свободы действий в отношениях с наемным рабочим; об этом знают другие рабочие, а эффективность производства требует поддержания здоровых настроений среди рабочих" 208. Совершенно очевидно, что профессор Найт либо плохо знает факты промышленной истории, либо не придает им значения. Чтобы понять роль профсоюзов в настоящее время, необходимо покинуть область общей теории с ее абстрактными построениями и изучить работы историков трудовых отношений и специалистов по экономике труда 209.
Очевидно, что политические взгляды Найта, насколько о них можно составить суждение, носят скорее консервативный характер 210. Осуждая стремление к переменам и к преобразованию традиционных экономических институтов, он резко критиковал "Новый курс" Рузвельта, называя его программой плановой скудости, и у него нашлись лишь резкие слова в адрес социального законодательства о заработной плате и продолжительности рабочего дня. Свободный рынок, утверждал Найт, возможно, и не является совершенным во всех отношениях, но все же он лучше чего-либо другого, потому что он позволяет людям сотрудничать без всякого предварительного согласования целей. Смешанная экономика, которая в то время проверялась на опыте, по Найту, во многом достойна сожаления 211. Странно то, что, хотя Найт призывал экономистов не делать предсказаний и не выносить суждений, его собственная чистая теория содержит наиболее абсурдное из всех возможных суждений, а именно, что мир, в котором мы живем,- наилучший из миров.
В предисловии к новому изданию книги "Риск, неопределенность и прибыль", написанном в 1933 г., Найт расценил как признак дурного вкуса стремление экономистов опускаться до "уровня мышления публики" с целью оказать некоторое влияние на политику. Это замечание определенно отдает снобизмом, поскольку оно содержит очевидный намек на тех экономистов, которые оставили университетские городки ради работы в Вашингтоне. Им следовало остаться дома, указывал Найт, и посвятить себя решению проблем. Однако нельзя не признать, что поиск выхода из великой депрессии был немаловажной проблемой. По Найту же, те экономисты, которые верили, что административная деятельность государства не лишена интересных интеллектуальных аспектов, попросту угождали вкусам толпы 212. А это плохо, говорил он, поскольку мышление масс романтично и они неспособны на бесстрастный анализ. И тут же, практически не переводя дыхания, он мог с полным спокойствием заявить, что выводы в экономической теории зависят от институциональных факторов. Видимо, плохим считается только то, к чему он испытывает личную неприязнь.
Так формализм в соединении с политическими предрассудками привел к созданию наиболее ограниченной системы экономических воззрений нашего времени. Найт привержен традициям в значительно большей мере, чем это ему кажется 213.
116 А 1 v i n J о h n s о n, Pioneer's Progress, New York, 1942, pp. 227-228.
117 Frank H. Knight, Risk, Uncertainty and Profit, переиздание: London, 1933, 7th impression, 1948.
118 Journal of Political Economy, April, 1941, перепечатано в: M. J. Herskovits, Economic Anthro' pology, New York, 1952. pp. 507ff.
119 Ibid., p. 511-512.
120 Как он сам это признает в книге "Intelligence and Democratic Action", Cambridge, 1960, p. 82.
121 H e r s k о v i t s, op. cit., p. 516.
122 Ibid., pp. 526-527.
123 "Risk, Uncertainty and Profit", p. XI.
124 См. Ibid., p. XII, а также "The Ethics of Competition and Other Essays", London, 1935, pp. 135, 281.
125 H e r s k о v i t s, op. cit., p. 510.
126 Ibid., p. 515.
127 M a x Weber, The Methodology of Social Sciences, New York, 1949, p. 49ff.
128 Ibid., pp. Iff.
129 American Economic Association Proceedings, May, 1957, p. 18.
130 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 9.
131 Ibid., pp. XVIff.
132 "Ethics...", p. 295.
133 "On the History and Method of Economics", Chicago, 1956, pp. 127, 145.
134 "Institutionalism and Empiricism in Economics", American Economic Association Proceedings, May, 1952, p. 45.
135 "The Ricardian Theory of Production and Distribution", Canadian Journal of Economics and Political Science, 1935, перепечатано в "History and Method", pp. 37ff.
136 "Statics and Dynamics", перепечатано в "Ethics of Competition...", p. 161.
137 Ibid., p. 169.
138 Ibid., p. 184.
139 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 53.
140 "Ethics of Competition...", pp. 62ff., и Р. Ль roc и X. P а и ф а, Игры и решения, M., ИЛ, 1961.
141 "Risk, Uncertainty and Profit", pp. 57ff.
142 В данном случае имеет место абстрагирование от процесса принятия решений, который всецело зависит от деятельности людей. См. E. Т. P e n r о s e, Theory of Growth of the Firm, Oxford, 1959.
143 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 76.
144 "The Economic Organization", New York, 1951, p. 35.
145 Предисловие Найта к книге: Carl M e n g e г, Principles of Economics, Glencoe, 1950, р. 20.
146 "Realism and Relevence in the Theory of Demand", Journal of Political Economy, December, 1944, p. 298.
147 "Encyclopaedia of the Social Sciences", V, p. 69.
148 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 98.
149 "Encyclopaedia of Social Sciences", XIV, p. 470.
150 "Ethics of Competition...", p. 197.
151 "A Suggestion for Simplifying the General Theory of Price", Journal of Political Economy, June, 1928, pp. 353ff.
152 "Ethics of Competition...", p. 199.
153 Ibid., p. 204.
154 Ibid., p. 215.
155 Роберт Триффин указывает, что впоследствии Найт изменил свою позицию, признав, что специализация и закрепленность инвестированных средств может повести к росту издержек. См. R. Tri ffin, Monopolistic Competition and General Equilibrium Theory, Cambridge, 1940, p. 147; American Economic Association Proceedings, May, 1956, p. 101.
156 Knight, op. cit., passim, Journal of Political Economy, June, 1928, и "History and Method", pp. 55ff.
157 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 160.
158 "History and Method", p. 57.
159 "Risk, Uncertainty and Profit", pp. 124ff.
160 Сокрушительная критика аргументации Найта содержится в работе: N. К а 1 d о r. The Recent Controversy on the Theory of Capital, Econometrica, July, 1937, pp. 220ff. Следует отметить, что Калдор в последнее время изменил метод защиты неоклассической теории капитала, отказавшись от применимости принципа предельной производительности по отношению к обществу в целом. См. "The Theory of Capital", F. A. Lutz and D. C. Hague, eds, London, 1961, p. 294.
161 Дискуссия началась с публикации статей Найта "Capitalistic Production, Time and the Rate of Return", в "Economic Essays in Honor of Gustav Cassel" London, 1933, pp. 327ff; "Capital, Time and the Interest Rate", Economica, August, 1934.
162 "Capital and Interest", в "Readings in the Theory of Income Distribution", p. 389. См. также "Risk, Uncertainty and Profit", p. XXIV.
163 "Capitalistic Production...", в: Cassel, Essays, и "The Quantity of Capital and Rates of Interest", Journal of Political Economy, August, 1936, p. 453.
164 Ibid., Journal of Political Economy, p. 460.
165 Op. cit., Cassel, Essays, p. 338.
166 "professor Hayek and the Theory of Investment", Economic Journal, March, 1935, pp. 77ff.
167 Ibid., p. 78.
168 Ibid., p. 89.
169 F. M а с h 1 u p, Professor Knight and the "Period of Production", Journal of Political Economy, October, 1935, p. 577; См. также К. Е. В о u 1 d i n g, Time and Investment, Economica, May, 1936, p. 196.
170 Mac hi up, op. cit., p. 584.
171 Kaldor, Econometrica, July, 1937, p. 213.
172 N. К a 1 d о r, On the Theory of Capital, Econometrica, April, 1938, p. 171.
173 К. Е. В о u 1 d i n g, Professor Knight's Capital Theory, Quarterly Journal of Economics, May, 1936, p. 527.
174 Ibid., p. 528.
175 Op. cit., в: Cassel, Essays.
176 "Neglected Factors in the Problem of Normal Interest", Quarterly Journal of Economics, February, 1916, p. 298.
177 См. его статью "The Quantity of Capital and the Rate of Interest", Journal of Political Economy, August - October, 1936, pp. 433, 612.
178 E. R ol p h. The Discounted Marginal Productivity Doctrine, Journal of Political Economy, 1939, перепечатано в "Readings in Income Distribution", p. 291.
179 Op. cit., "Income Readings", p. 394.
180 Op. cit., Journal of Political Economy, October, 1936, pp. 614ff.
181 Ibid., p. 614.
182 "Encyclopaedia of Social Sciences", I, p. 382.
183 Op. cit., Journal of Political Economy, October, 1936, p. 631.
184 B. S. К i e r s t e a d, Capital, Interest, and Profits, pp. 42ff.
185 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 20.
186 M. D о b b, Capital Enterprise and Social Progress, London, 1925.
187 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 268.
188 S с h um p e t e r, History..., p. 895.
189 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 329.
190 Ibid., pp. 38, 232.
191 "Profit", в "Encyclopaedia of the Social Sciences", XII, p. 480.
192 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 270.
193 Ibid., p. 278.
194 Как остроумно пишет Джон Гэлбрейт в книге "The Liberal Hour, Boston", 1960, р. 30.
195 "Ethics in Competition...", p. 75.
196 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 185.
197 "History and Method", p. 520.
198 "Immutable Law in Economics", American Economic Association Proceedings, May, 1956, p. 103.
199 "The Economic Organization", p. 90.
200 E. H. С h a m b e r 1 i n. The Chicago School, в его работе "Toward a More General Theory of Value", New York, 1957, pp. 296H.
201 См. замечания Чемберлина в American Economic Association Proceedings, May, 1956, pp. 139ff.
202 "History and Method", pp. 202ff.
203 "Capital and Interest", в "Readings in the Theory of Income Distribution", p. 406.
204 Ibid., p. 209.
205 Ibid., p. 214.
206 "Risk, Uncertainty and Profit", p. 301.
207 См. его'очерк "Wages and Labor Union in the Light of Economic Analysis", в "The Public Stake in Union Power", P. D. Bradley, ed., Charlottesville, 1959, pp. 21 ft. Статья изобилует ошибками, связанными с перенесейием свойств частного на целое.
208 Ibid., p. 38.
209 Поразительная беспомощность общей теории в этой области проявилась в комментариях Найта относительно влияния законодательства о минимальной заработной плате. Существо дела в большей степени отражают эмпирические исследования, подобные тем, которые проводило Министерство труда США. Высказывания Найта по данному вопросу содержатся в книге "The Impact of the Labor Union", D. Me. Wright, ed., New York, 1951, pp. 104-105.
