Наряду с Александром Гершенкроном и Саймоном Кузнецом (оба, кстати, выходцы из России) Норт стоял у истоков современных исследований в области экономической истории - большое количество известнейших ныне ученых прошло его школу. Но если ранние работы Норта были посвящены таким конкретным проблемам, как например динамика цен и заработной платы в средневековой Англии [7], рост благосостояния американцев в XVII-XIX вв. [3] или оценка эффективности океанского судоходства [4], то впоследствии он один из первых стал проводить межстрановые сопоставления и количественные оценки различных стратегий экономического роста [9, II]. От большинства других экономических историков (в том числе от Фогеля) Норта отличает стремление не столько к количественным и статистическим оценкам экономических параметров и не к построению контрфактических моделей, а к анализу реальных исторических явлений и событий и поиску их объяснений. Инструментом такого рода анализа является для Него аналитический аппарат новой институциональной экономической теории и, в частности, экономическая теория трансакционных затрат.
В центре этой исследовательской традиции находится понятие института, т.е. "правила игры в обществе; более формально: созданные людьми ограничения, которые придают форму человеческим взаимодействиям и структурируют стимулы в области политического, социального и экономического обмена" [13]. Существование правил игры необходимо в любом сложно устроенном обществе, где сосуществование индивидуальных интересов и их согласование не может осуществляться без общепринятых норм, надежных соглашений и соответствующих им властных структур и аппарата принуждения. Именно в силу такого употребления и структурирования условий экономической деятельности институты могут выполнять свою основную задачу - уменьшать неопределенность общественной жизни. Кроме того, в реальной жизни невозможно существование совершенных рынков, какими их описывают стандартные неоклассические модели, - в реальности трансакционные затраты никогда не равны нулю. Создавая предсказуемую социальную среду и упорядочивая распределение информации, институты могут способствовать более эффективному и целенаправленному использованию материальных ресурсов благодаря экономии на трансакционных затратах, в первую очередь затратах на измерения и поиск информации.
Несмотря на то что основная задача экономической деятельности - максимально удовлетворять собственные потребности в условиях ограниченности ресурсов, остается неизменной в любой экономической системе и в любой стране, способы решения этой задачи были существенно различными в разных странах и в разные времена. Разными развитые экономики делают национальные, культурные, исторические традиции, т. е. различия их институтов. С другой стороны, сложные экономические системы с современной институциональной структурой сами сложились в ходе длительного процесса эволюции, изучение которого и составляет предмет исторического исследования. Поэтому в центре научных интересов экономического историка должна, с точки зрения Норта, стоять эволюция институциональной структуры, ибо от нее зависит как правильное понимание событий прошлого, так и анализ причин настоящего положения тех или иных стран.
В работе [7] эволюция институциональной структуры ведущих стран Европы (Англии, Испании, Голландии, Франции) начиная с Х в. изучается и объясняется с помощью традиционных экономических методов - в зависимости от эволюции относительных цен. Отталкиваясь от общепринятых экономических концепций и оценивая такие показатели, как динамика численности населения, размеры реальных и номинальных доходов, цены на сельскохозяйственную продукцию начиная с XIII в., авторы не ставят под сомнение общую рациональность экономической системы, исходя из того, что в обществе складываются именно те институты, которые способствуют его максимальной экономической эффективности. Однако как объяснить в таком случае то, что, например, экономическое развитие Испании и Англии, обладавших в XVI в. сопоставимыми людскими и материальными ресурсами, оказалось столь различным, что уровни их экономического развития вскоре стали несопоставимыми? Почему в Испании не только сохранились, но и упрочились те институты, существование которых было явно неэффективным с точки зрения задач ее экономического развития в роста?
Теоретическому объяснению расхождений эволюции институциональных структур посвящены позднейшие работы Норта [9, 12]. Причины таких расхождений он видит не в сдвигах экономических показателей, он рассматривает их в рамках более широкого социокультурного контекста и объясняет как наличием старых установок и традиций (т. е. неформальных институтов), направляющих эти сдвиги, так и определенными политическими интересами, которые преследуются в ходе тех или иных изменений правил экономической "игры". Направление институциональных сдвигов, полагает Норт, зависит от многих факторов, в числе важнейших из которых - ограниченность рациональности экономических систем и исторически сложившиеся соотношения сил сторон, выражающих те или иные интересы в ходе своеобразного политического "торга*. Так, если в
государственной политике превалируют соображения выгоды власть предержащих, то это приводит к гипертрофии государственно-бюрократического аппарата и парализации экономического интереса, как это было в Испании XVI-XVIII вв. Напротив, экономические институты таких стран, как Англия и Нидерланды, Соединенные Штаты, эволюционировали в сторону все большего стимулирования частного интереса путем введения принципа личной свободы (раннее формирование гражданских обществ), мобилизации больших капиталов (первые акционерные общества), удешевления и облегчения доступа к коммерческой информации (печать, организованные рынки), лучшего распределение рисков (страхование, фондовые биржи). Такая сложившаяся и устойчивая институциональная структура привела к тому, что эффективность тех же производственных ресурсов и затрат оказалась в этих странах куда выше, чем в той же Испании Нового времени или нынешних странах Латинской Америки и третьего мира. Исследование роли экономических институтов в экономической системе оказалось, таким образом, на стыке нескольких дисциплин: правовые нормы и политические расклады в ходе исторического развития анализируются с точки зрения их экономической эффективности, с использованием аппарата исследований процессов торга и теории игр. Этот подход оказался необычайно плодотворным как для исторических исследований - в качестве объяснения разнообразия путей исторического развития экономических систем с точки зрения сравнительной эффективности их институтов, так и для экономической теории, поскольку он предоставил прекрасный и обширный эмпирический материал для приложения аналитических приемов новой институциональной школы.
Основные работы:
1 Location Theory and Regional Economic Growth / / Journ. Polit. Econ. 1955. Vol 63 P. 243-250.
2. The Economics Growth of the United States. 1790-1860. Englewood, 1961.
3. Growth and Welfare in the. American Past : A New Economic History. Englewood, 1966.
4. Sources of Productivity Change in Ocean Shipping. 1600-1850 //Journ. Polit. Econ. 1968. Vol. 76. P. 953-970.
5. Institutional Change and American Economic Growth. Cambridge (Mass.), 1971. (With L. E. Davis).
6. The Economics of Public Issues. New York, 1971. (With R. L. Miller).
7. The Rise of the Western World : A New Economic History. Cambridge (Mass.), 1973. (With R. P. Thomas).
8. Structure and Performance : The Task of Economic History II Journ. Econ. Liter. 1978. Vol. 16. P. 963-970.
9. Structure and Change in Economic History. New York, 1981.
10. The New Institutional Economics // Journ. Inst. a. Theoret. Econ. 1986. Vol. 142. P. 230-237.
11. Institutions, Economic Growth and Freedom : An Historical Introduction // Walker M. (Ed.). Freedom, Democracy and Economic Welfare. Vancouver, 1988.
12. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge (Mass.), 1990.
13. Transaction Costs, Institutions and Economic Performance. San Francisco, 1992.
14. Институты и экономический рост : Историческое введение / / THESIS. 1993. Т. 1, вып. 2.
15. Институты, идеология и эффективность экономики II От плана к рынку: будущее посткоммунистических республик. M., 1993.
2. The Economics Growth of the United States. 1790-1860. Englewood, 1961.
3. Growth and Welfare in the. American Past : A New Economic History. Englewood, 1966.
4. Sources of Productivity Change in Ocean Shipping. 1600-1850 //Journ. Polit. Econ. 1968. Vol. 76. P. 953-970.
5. Institutional Change and American Economic Growth. Cambridge (Mass.), 1971. (With L. E. Davis).
6. The Economics of Public Issues. New York, 1971. (With R. L. Miller).
7. The Rise of the Western World : A New Economic History. Cambridge (Mass.), 1973. (With R. P. Thomas).
8. Structure and Performance : The Task of Economic History II Journ. Econ. Liter. 1978. Vol. 16. P. 963-970.
9. Structure and Change in Economic History. New York, 1981.
10. The New Institutional Economics // Journ. Inst. a. Theoret. Econ. 1986. Vol. 142. P. 230-237.
11. Institutions, Economic Growth and Freedom : An Historical Introduction // Walker M. (Ed.). Freedom, Democracy and Economic Welfare. Vancouver, 1988.
12. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. Cambridge (Mass.), 1990.
13. Transaction Costs, Institutions and Economic Performance. San Francisco, 1992.
14. Институты и экономический рост : Историческое введение / / THESIS. 1993. Т. 1, вып. 2.
15. Институты, идеология и эффективность экономики II От плана к рынку: будущее посткоммунистических республик. M., 1993.
