Процесс познания экономических институтов капитализма ставит перед юридической, экономической и организационной науками сложные и трудноразрешимые вопросы. В настоящем исследовании сделана попытка синтезировать результаты более ранних работ в данных трех областях знания. То, что при этом понимается под экономической теорией трансакционных издержек, является по своей природе междисциплинарной концепцией.

В отличие от более ранних воззрений, в соответствии с которыми экономические институты капитализма объяснялись через призму классовых интересов, технологических аспектов производства и/или монопольной власти, трансакционная концепция утверждает, что главной целью и результатом функционирования этих институтов является минимизация трансакционных издержек. Правовая и экономическая интерпретации, уверенно развивавшиеся еще в 1960-е и 1970-е годы, сегодня должны быть модифицированы. Некоторые из них оказались глубоко ошибочными.

Согласно своему названию теория трансакционных издержек являет собой микроаналитический подход к изучению экономической организации. Поэтому она предполагает акцентирование внимания на типичных для последней трансакциях и на усилиях по экономии связанных с ней затрат. Трансакция имеет место тогда, когда товар или услуга переходит от заключительной точки одного технологического процесса к исходной точке другого, смежного с первым. Заканчивается одна стадия деятельности и начинается другая. При хорошо организованной смене технологических процессов, как в эффективно работающей машине, эти переходы происходят гладко. В механических системах данное явление называется трением, изучение которого предполагает ответ на следующие вопросы: правильно ли установлен двигатель, смазаны ли его части, не работает ли одна из них вхолостую, есть ли другие потери энергии? Экономическим аналогом механического трения являются трансакционные издержки^*. Исследование их связано с выяснением того, действуют ли участники сделки обмена гармонично, или имеют место частые непонимания и конфликты, ведущие к отсрочкам, срывам и другим неполадкам в их отношениях? Трансакционный анализ дополняет обычно чрезмерное увлечение ученых рассмотрением технологических процессов и затрат на бесперебойное производство (или сбыт), исследованием сравнительных затрат на планирование, адаптацию и мониторинг выполнения задачи, характерных для альтернативных структур управления^*2.

Строго говоря, сложные организации обычно преследуют многочисленные экономические и неэкономические цели. Это верно и для экономических институтов капитализма, институтов разнообразных, труднопознаваемых и постоянно развивающихся. Акцентирование мною внимания на аспектах трансакционных издержек не означает, что единственной целью настоящей книги является изучение методов их минимизации, важность которой до сих пор отрицалась и/или недооценивалась. Бесспорно, требуются усилия для исправления сложившегося положения. Я упорно обращаюсь к логике минимизации трансакционных издержек и развиваю ее, стремясь к углублению знаний об экономических институтах капитализма и опровергающим традиционные взгляды практическим выводам, для выработки которых данная концепция предоставляет уникальные возможности.

Хотя в предлагаемой книге рассматриваются в основном те аспекты теории трансакционных издержек, которым были посвящены мои исследования последнего десятилетия¹, работа над этими и родственными им проблемами началась более 50 лет назад. В данном отношении удивительно плодотворными были 1930-е гг. Юридической, экономической и организационной науками в то время были достигнуты поразительные результаты в познании природы экономической организации. Однако сделанные тогда принципиальные выводы были преимущественно разрозненными, их авторам не хватало методологического единства. Частично по этой причине, но главным образом из-за наличия такого грозного конкурента, как неоклассическая экономическая теория, концепция трансакционных издержек последующие 30 лет пребывала в увядшем состоянии.

1. ПИОНЕРНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ УЧЕНЫХ В 1930-е ГОДЫ

1. 1. Экономическая наука

Плодотворному развитию в 1930-е гг. исследований экономической организации во многом способствовал классический труд Фрэнка Найта "Риск, неопределенность и прибыль" (Knight, 1965), впервые опубликованный в 1922 г. Найт предвосхитил указание, данное Перси Бриджменом обществоведам, на то, что "принципиальной проблемой познания закономерностей поведения людей является понимание того, как они думают, т. е. того, как работает человеческий разум" (Bridgeman, 1955, р. 450). Уже тогда Найт отметил значение изучения "природы человека, какой мы ее знаем" (Knight, 1965, р. 270). В частности, он определил "субъективный риск" (moral hazard) как неотъемлемое условие функционирования экономической организации, с которым она должна бороться (1965, p. 260) ².

Однако проницательные суждения Найта о поведенческих аспектах функционирования организаций не получили должного признания. Внимание исследователей было сосредоточено на введенном им методологическом разграничении между риском и неопределенностью. Это частично объясняется тем, что ссылка Найта на субъективные риски появилась в связи с обсуждением страхового дела, применительно к которому данный термин имеет вполне определенное техническое содержание. Его более общее значение для изучения экономической организации осталось незамеченным. Если бы Найт использовал менее технический термин, как, например, "оппортунизм", который обозначает явление, в целом более широко и легко распознаваемое в социальной и экономической организации, данного результата можно было бы избежать³.

Другим экономистом, чье глубокое понимание экономической организации долгое время не замечалось (за исключением незначительного числа ученых-институционалистов), был Джон Р. Коммонс. Он высказал предположение о том, что трансакцию следует рассматривать как базовую единицу анализа (Commons, 1934, р. 4—8). Таким образом был обозначен способ исследования процессов торговли на более микроаналитическом уровне, чем раньше. Коммонс понимал экономическую организацию не просто как результат действия технологических факторов (выражающегося в экономии от масштаба производства и продуктового разнообразия и в других технико-экономических аспектах функционирования фирмы), а как явление, призванное гармонизировать отношения между участниками сделки, находящимися в состоянии реального или потенциального конфликта (1934, р. 6). Таким образом, предположение о том, что экономическая организация имеет целью обеспечение непрерывности отношений сторон путем создания специализированных структур управления их взаимодействием (что не допускает разрушения этих отношений, возможного в условиях не поддерживаемой специальными механизмами рыночной контрактации), перерастает в вывод, который можно было сделать из рассуждений Коммонса. Но его послание достигло не многих, поскольку среди ученых превалировала точка зрения о том, что суды являются главным местом разрешения хозяйственных конфликтов.

Во впервые изданной в 1937 г. классической статье Рональда Коуза (см.: Коуз, 1992. — Прим. ред. ) проблематика экономической организации была отчетливо сформулирована в терминах сравнительного институционального анализа. В то время как рыночный механизм традиционно считался главным средством обеспечения хозяйственной координации, Коуз настаивал на том, что фирмы часто дополняют рынок в осуществлении данных функций. Вместо того чтобы рассматривать границы фирмы как определенные параметрами используемых технологий, ученый предложил понимать фирму и рынок как альтернативные способы экономической организации (Coase, 1952, р. 333). Таким образом, разнообразие управленческих решений заключалось в выборе в пользу организации трансакций внутри фирмы (посредством иерархической системы административного контроля) или на основе взаимодействия автономных фирм (посредством механизма рынка). Выбор же конкретного способа организации зависел от величины трансакционных издержек, соответствующих каждому из них.

Тем не менее принципиальная дилемма сохранялась. Пока нет возможности определить факторы, влияющие на различия трансакционных издержек, причины организации трансакций тем или иным способом будут непременно оставаться неясными. Постоянные неудачи в операционализации теории трансакционных издержек были причиной ее репутации в экономической теории как тавтологической (Ale hi an and Demsetz, 1972, p. 783) ⁴. Несмотря на то что, по существу, каждый сюжет хозяйственной жизни может быть объяснен с помощью теории трансакционных издержек, обращение к ней все более характеризовалось как "заслуженно дурной тон" (Fisher, 1977, р. 322, п. 5). Таким образом, дальнейшее развитие исследований в этом направлении с неизбежностью требовало операционализации теории трансакционных издержек.

1.2. Юридическая наука

Юридическая литература, на которую я ссылаюсь, рассматривает в основном проблемы контрактного права, хотя после ее издания были получены важные результаты и в области трудового законодательства. Особенно важной здесь представляется работа 1931 г. Карла Ллевеллина "Что определяет цену контракта?" , где он предвосхитил некоторые сделанные в дальнейшем ценные выводы. Исследования Ллевеллина представляли собой исключение из господствовавшей тогда доктрины контрактного права, делавшей акцент на юридические правила сделок. Меньше внимания форме и больше — существу дела: этот вывод ученого был особенно важен, поскольку слепое следование правовым нормам иногда может препятствовать выполнению поставленной задачи ⁵. Так была разработана концепция контрактов как рамок (framework) хозяйственной деятельности. Ллевеллин различал "железные правила" и "мягкие правила" (Llevellyn, 1931, р. 729) и утверждал, что

"...основное значение юридического контракта состоит в обеспечении ранок почти для каждого типа групповой организации и почти для каждого типа эпизодической или перманентной связи между индивидами и группами... рамок, хорошо приспособляемых к изменениям в условиях реализации контракта, рамок, которые никогда точно не определяют реальные рабочие отношения, ко которые дают возможность установить примерные ориентиры для упорядочения колебаний этих отношений, являются путеводителем при сомнениях относительно путей их дальнейшего развития и выступают в роли последней инстанции, куда можно обратиться, когда эти отношения перестают фактически работать" [1931, р. 736—737).

Такая "рамочная" концепция контракта очень созвучна предпочитаемому Коммонсом анализу данных процессов, в котором акцент делается на изучении рабочих правил экономических обменов и непрерывности последних. Тем самым был брошен вызов удобному тезису, характерному для юридической и экономической наук, о том, что судебный порядок улаживания кофликтов (court ordering) является основным способом обеспечения реализации контракта. Идея Ллевеллина об ограниченной роли гражданских судебных процедур (litigation) в контрактном процессе была предвестником современных исследований "частного порядка улаживания конфликтов" (Galanter, 1981).

1. 3. Исследования организаций

В 1930-е гг. также вышла в свет важная книга Честера Барнарда "Функции управляющего" (Barnard, 1938). Ранее теоретики экономической организации в основном были заняты выработкой ее "принципов", которые, как оказалось, часто не имели эмпирического подтверждения (March and Simon, 1958, p. 30—31). Барнард главное свое внимание сосредоточил на процессах функционирования организации, и прежде всего на изучении формальной организации, не исключая, однако, из сферы анализа и неформальную организацию. Центральное место в его теории отводилось кооперации. Им были сформулированы точные суждения о неявном (или "молчаливом", т. е. формально не зафиксированном. — Прим. ред.) (tacit), или личностном (personal), знании.

Таким образом, хотя Барнард и одобрял обширные исследования учеными-обществоведами "нравов, народных обычаев, институтов, политических структур, позиций, мотивов, пристрастий, инстинктов", он тем не менее сожалел о том, что изучением формальной организации все-таки пренебрегали (Barnard, 1938, p. ix), — под формальной организацией он понимал "такой тип кооперации между людьми, который является сознательным, обдуманным и целенаправленным" (1938, р. 4). Барнард стремился к уделению большего внимания преднамеренной рациональности с учетом допущений, сделанных исходя из ограничений, вызванных физическими, биологическими и социальными факторами (1938, р. 12—45). По сути, он писал о феномене, который Герберт Саймон в дальнейшем определил как "ограниченная рациональность" (Simon, 1957).

Способность организации к эффективной адаптации была определена Барнардом как то, что отличает удачную кооперативную систему от неудачных.

"Выживание организации зависит от сохранения достаточно сложного равновесия в постоянно изменяющейся внешней среде, состоящей из физических, биологических и социальных материалов, элементов и сил, и требующей приспособления к ней внутриорганизационных процессов. Необходимо изучать природу этих внешних условий, к которым должна приспосабливаться организация. Но главный интерес для нас представляет непосредственно процесс адаптации" [Barnard, 1938, р. 6].

Кооперация обусловлена совместным действием социальных факторов и механизма мотивации в той степени, в какой "социальные преимущества (кооперации) ограничены... экономическая эффективность зависит частично от распределительного процесса в кооперативной системе" (1938, р. 58). Кроме того, для исследования формальной организации необходимо понимать и роль неформальной организации: "Формальные организации получают жизненные силы от неформальной, и их развитие обусловлено ею... Одна не может существовать без другой" (Barnard, 1938, р. 120). Неформальная организация обеспечивает внутрифирменные коммуникации, а также сплоченность структурных звеньев и служит для защиты личной неприкосновенности и самоуважения индивидуума от дезинтеграционных эффектов формальной организации (1938, р. 122).

Наконец, Барнард в очень проницательном суждении дает ясное обоснование тезиса, который Майкл Полани (Полани, 1985) позднее развил в контексте исследований личностного знания. Барнард писал:

"В обычном повседневном значении практическое знание, нужное для реализации определенного искусства и в значительной степени не восприимчивое к устным формулировкам, есть некоторое ноу-хау. Оно может быть названо поведенческим (behavioral knowledge). Такое знание необходимо при осуществлении чего-то в конкретных ситуациях. Нигде оно не играет столь решающей роли, как в искусстве управления" [1938, р. 291].

Таким образом, результатом исследований Барнардом внутренней организации было формулирование или развитие следующих положений: 1) организационная форма (т. е. формальная организация) играет важную роль; 2) неформальная организация имеет как инструментальное, так и гуманитарное предназначение; 3) существуют ограничения на рациональность деятельности управляющего; 4) принятие адаптивных последовательных решений необходимо для организационной эффективности; 5) неявное знание имеет важное значение. Несмотря на отсутствие в работе Барнарда сравнительного институционального анализа (он, например, не пытался сопоставить механизмы рыночной и внутрифирменной координации), он фактически предложил концепцию фирмы как структуры управления.

Итак, к 1940 г. были разработаны и в принципе могли быть взаимоувязаны в едином исследовании экономической организации следующие предположения: 1) оппортунизм является трудноуловимой и всепроникающей особенностью человеческой натуры, которую всегда следует принимать во внимание при исследовании экономической организации (Найт); 2) трансакция есть базовая единица организационного анализа (Коммонс); 3) главное предназначение экономической организации — гармонизация отношений обмена (Коммонс, Барнард); 4) правовой анализ контрактных отношений в широком смысле представляет собой "партнера" экономических исследований организации, от результатов которых он может обогатиться сам и в свою очередь способствовать их развитию (Ллевеллин); 5) исследования внутрифирменной и рыночной форм организации не являются несовместимыми, а могут быть с пользой объединены в рамках единой концепции, изучающей способы минимизации трансакционных издержек (Коуз).

2. РАЗВИТИЕ НАУКИ В ПОСЛЕДУЮЩИЕ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ

Это были годы многообещающего научного поиска. Были заложены солидные основы для дальнейшего продвижения вперед. Однако сравнительный институциональный анализ экономической организации не получил бурного развития. Внимание ученых сосредоточивалось на других проблемах.

В течение 30 лет — с 1940 по 1970 г. — среди исследователей экономической организации господствовало мнение, что технологические особенности внутрифирменной и рыночной организаций являются определяющими для их понимания. Распределение экономической активности между фирмами и рынками воспринималось как нечто данное. Считалось, что деятельность фирмы точно отражается производственной функцией; рынки рас¬сматривались как средства подачи сигналов о характере экономических процессов; заключение наиболее выгод¬ных контрактов осуществлялось посредством аукционов; изучением хозяйственных конфликтов пренебрегали вви¬ду наличия механизма судебных разбирательств, пред¬полагавшегося эффективным. Вопрос о возможности то¬го, что достижение трудных целей экономии различных издержек обеспечивается организационным разнообра¬зием, не обсуждался и в действительности находился да¬леко за рамками этой ортодоксальной концепции. Соот¬ветственно в рассматриваемый промежуток времени к незнакомой — или нестандартной — практике бизнеса органы государственного регулирования относились, как правило, с глубокой подозрительностью и даже враж¬дебностью.

Об этой ситуации с сожалением писал Рональд Коуз в эссе, посвященном состоянию дел в исследованиях от¬раслевой организации (industrial organization). Несмот¬ря на то что его работа 1937 г., в которой подчеркива¬лись преимущества анализа трансакционных издержек по сравнению с изучением производственных издержек, широко цитировалась, она по сути мало использовалась учеными (Коуз, 1993б, с. 58). Тем не менее несогласие с исключительной ориентацией на неоклассическую тео¬рию цен усиливалось. Верной Смит, например, спустя два года после появления эссе Коуза прямо заявил, что ортодоксальная теория мертва, и предсказал возникно¬вение новой микроэкономической теории, которая "зай¬мется изучением экономических основ организации и ин¬ститутов, а это потребует от нас разработки экономиче¬ской теории информации и более углубленной трактовки технологии осуществления трансакций" (Smith, 1974, р. 321)⁶.

Действительно, в период между 1940 и 1970 гг. вопреки доминировавшей научной традиции не все ученые рабо¬тали в рамках общепризнанной микроэкономической те¬ории. Представители юридической, экономической и ор¬ганизационной наук продолжали создавать важные, противоречащие ортодоксальным взглядам труды, из которых наибольшую выгоду извлекла теория трансакционных издержек.

2. 1. Достижения экономической науки

Фридрих Хайек выступил против господствовавшей в науке традиции. Он настаивал на том, что "экономическая проблема, стоящая перед обществом, в основном заключается в быстрой адаптации к изменениям в конкретных обстоятельствах времени и места" (Hayek, 1945, р. 524). Та легкость, отмечал Хайек, с которой "неэффективно работающему менеджеру удается игнорировать многовариантность в формировании себестоимости продукта, от которой зависит прибыльность, а также возможность производить продукцию с очень разными издержками при использовании одних и тех же технических средств, относятся к той общей практике бизнеса, которая, как правило, не находит адекватного отражения в экономическом анализе" (1945, р. 523).

Далее Хайек указал на то, что изучение адаптивных систем будет развиваться благодаря не акцентированию внимания на статистических агрегированных показателях, а признанию важности идиосинкразического знания (idiosyncratic knowledge)^*4. Такое знание по своей природе не может быть обобщено статистическими методами, но тем не менее представляет собой огромную экономическую ценность, поскольку является основой для локальной адаптации (Hayek, 1945, р. 523—524). Если экономические явления крайне сложны, то это следует признавать, а не замалчивать (Hayek, 1967, chap. 2). Следовательно, использование теории равновесия в экономическом анализе есть лишь предварительный этап в изучении ключевых хозяйственных проблем (Hayek, 1945, р. 530).

Послевоенные исследования феномена "несостоятельности рынка" способствовали усилению внимания экономистов к значению информации, ее распределению среди экономических агентов, трудности ее передачи и аккуратности обнаружения ⁷. Особенно ценной в этом смысле была трактовка Коузом социальных издержек (Коуз, 1993а). Он не только показал, что причины случаев несостоятельности рынка заключаются в наличии трансакционных издержек, но и четко сформулировал проблемы функционирования экономической организации с позиций сравнительного институционального анализа. Последовательное развитие и совершенствование подобных исследований достигло своей кульминации, когда Кеннет Эрроу заметил, что "несостоятельность рынка не является абсолютной; лучше использовать более емкую категорию, а именно "трансакционные издержки", которые в целом задерживают, а в некоторых случаях полностью блокируют формирование рыночных механизмов" (Arrow, 1969, р. 48). Под такими издержками Эрроу понимал "затраты на управление экономической системой" (1969, р. 48).

Этот микроаналитический подход нашел свое отражение в ряде важных идей относительно экономической организации, сформулированных Эрроу. Подобно Хайеку, он отметил, что потребности теорий экономического равновесия и неравновесия различны: "Традиционная экономическая теория утверждает достаточность системы цен как источника информации для выбора экономического поведения, и для условия равновесия это вполне верно. [Однако] в условиях неравновесия вознаграждение перемещается на приобретение информации из иных, чем цены и объемы собственных продаж, источников", к которым фирма имеет прямой доступ (Эрроу, 1995а, с. 440). В 1963 г. Эрроу в президентском послании Институту управленческих наук (Institute of management sciences), который он возглавлял, определил фирмы и рынки как альтернативные механизмы организации экономической деятельности. В этой связи он отмечал, что граница организации обычно определяется чертой, отделяющей внутрифирменные трансакции от сделок, опосредованных рыночным ценовым механизмом, однако экономическое содержание данных типов трансакций часто схоже (Arrow, 1971, р. 232). Поэтому требуется общая для обоих случаев концепция исследований. Кроме того, он признавал, что иерархическая структура внутренней организации есть лишь одно из возможных управленческих решений (1971, р. 226—227). При оценке эффективности внутренней организации это обстоятельство, по-видимому, должно приниматься во внимание. Трактовка Эрроу экономической теории информации привела к выводу о том, что "фундаментальный парадокс" информации имеет своим источником оппортунизм — "ее ценность неизвестна покупателю до тех пор, пока он не использует ее, но в таком случае он получает ее фактически бесплатно" (Arrow, 1971, p. 152) ⁸. Наконец, Эрроу утверждал, что проблему экономической организации следует понимать в более широком контексте, включающем вопрос честности торгующих сторон (Arrow, 1974). Поэтому эффективность альтернативных способов контрактации будет варьироваться в зависимости от национальных культур ввиду их различий в степени доверия между людьми (Arrow, 1969, р. 62).

2. 2. Юридическая наука и эволюция концепции частного порядка улаживания конфликтов

К числу заслуживающих внимания достижений юридической науки в рассматриваемый период относятся исследования специальных атрибутов контрактов, заключенных на основе коллективных торгов, проведенные Гарри Шулменом, Арчибальдом Коксом и Клайдом Саммерсом. Оценка относительных достоинств частного порядка улаживания конфликтов по сравнению с судебным была необходима для определения путей практического применения закона Вагнера^*5. Шулмен настаивал на трактовке этого закона как "голой юридической схемы", в рамках которой и будет осуществляться частное улаживание конфликтов между менеджментом и трудом (Shulman, 1955, р. 1000). Поэтому он отдавал предпочтение процедурам обжалования и арбитражу по сравнению с гражданскими судебными процедурами (Shulman, 1955, р. 1024). Кокс также считал, что коллективное соглашение должно рассматриваться одновременно как инструмент управления (что вполне в духе Коммонса) и инструмент обмена. "Коллективный договор управляет сложными, многосторонними отношениями между большими группами людей, сохраняя свое значение в течение длительного времени" (Сох, 1958, р. 22). Меры предосторожности на случай непредвиденных обстоятельств обеспечиваются посредством заключения договора на общих, гибких условиях и обеспечения участников сделки специальным механизмом арбитража. "Невозможно предусмотреть все детали жизни промышленной структуры или даже той ее части, которая является предметом взаимной озабоченности менеджмента и труда" (Сох, 1958, р. 23).

Проведенное ранее Ллевеллином разделение трактовок закона на техническую и целенаправленную в дальнейшем было развито Саммерсом, который различал, с одной стороны, абстрактное понимание закона^*6 и с другой — его толкование в соответствии с конкретными обстоятельствами. "Ярчайшим примером абстракции является "Свод права" (Restatement of the Law) ^*7, в котором писанные черным по белому правила иллюстрируются трансакциями, "парящими в облаках", что порождает иллюзию того, что правила контрактации могут устанавливаться без учета окружающих ее обстоятельств и поэтому могут применяться ко всем контрактным трансакциям" (Summers, 1969, p. 566). Подобная концепция не может и в действительности не обеспечивает "рамки для соединения воедино правил и принципов, применимых ко всем контрактным трансакциям" (1969, р. 566). Для осуществления этой цели требуется более широкая концепция контракта, делающая акцент на утвердительной функции закона и эффективных механизмах управления сделкой. В этой связи Саммерс полагал, что "принципы, общие для всего спектра опосредованных контрактами трансакций, относительно немногочисленны, они настолько общие и спорные, что они вообще не должны утверждаться как юридические правила" (1969, р. 527).

Среди других существенных достижений в правовой науке следует выделить эмпирические исследования контрактов, проведенные Стюартом Маколэем. Он отмечал, что реализация контракта обычно представляет собой более неформальное и более кооперационное мероприятие, чем это предполагается в юридических трактовках контрактации. Маколэй цитировал одного бизнесмена, заявлявшего, что "любой хозяйственный спор можно разрешить без привлечения юристов и бухгалтеров. Они просто не понимают процедур ведения бизнеса" (Маcaulay, 1963, р. 61). Результаты проведенных Маколэем исследований в целом подкрепляют точку зрения о том, что контрактные споры и неясности чаще всего разрешаются в частном порядке, а не посредством обращения в суд. Это резко противоречит неоклассическим представлениям, типичным для большинства юристов и экономистов. Концепция трансакционных издержек и сравнительный институциональный анализ нашли свое отражение и в работе Гуидо Калабрези (Calabresi, 1970), означавшей прорыв в изучении гражданских правонарушений (torts).

2. 3. Новые результаты в исследовании организации

К числу важных трудов по теории организации, опубликованных в 40—60-е гг., относятся работа Герберта Саймона "Административное поведение", впервые вышедшая в 1947 г., выдающаяся книга Альфреда Чандлера "Стратегия и структура" (Chandler, 1962) и исследование Майкла Полани "Личностное знание" (Полани, 1985 [1962]). Саймон развивает идеи Барнарда о рациональности и разрабатывает более точную терминологию. При выяснении центральной проблемы функционирования организации он приходит к выводу о необходимости объединения рациональных целей экономического поведения человека с его познавательными способностями: "Подлинная теория организации и администрирования может развиваться при анализе того мира, в котором люди ведут себя преднамеренно рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени (Simon, 1957, p. xxiv). Преднамеренная рациональность лежит в основе отмеченной целенаправленности действий хозяйствующих субъектов и экономических организаций. Интересные экономические и организационные альтернативные решения возникают только в контексте ограниченной рациональности.

Саймон постоянно ссылается на критерий экономической эффективности (Simon, 1957, р., 14, 39—41, 172—197), но он также предупреждает, что построение организации должно основываться на "знании тех изучаемых общественными науками вопросов, которые связаны с более широко понимаемыми целями организации" (1957,. р. 246). К числу таких вопросов обществознания относятся озабоченность людей достижением подцелей, когда индивиды определяют для себя локальные цели в качестве главных и стремятся к их достижению, возможно в ущерб реализации глобальных (т. е. общеорганизационных. — Прим. ред. ) целей (Simon, 1957, р. 13), а также "действия наугад", или игровые аспекты человеческого поведения (Simon, 1957, р. 252).

Книга Чандлера, вышедшая в 1962 г., является исследованием скорее по истории бизнеса, нежели по теории организации. Его исторический анализ истоков, динамики распространения, природы и значения мультидивизиональной формы организации бизнеса во многом опередил современные экономическую и организационную теории. Чандлер установил, что выбор организационной формы оказывает влияние на результаты хозяйственной деятельности. Ни экономическая, ни организационная теории ранее не сделали этого вывода (в основном даже не пытались его сделать). После выхода в свет труда Чандлера ошибочное мнение о том, что экономическая эффективность, по сути, не зависит от особенностей внутренней организации, утратило смысл.

Исследование Майклом Полани личностного знания привело его к выводу о том, что понимание фирмы исключительно как результата развития технологий было несостоятельным. Полани отмечал:

"Попытки проанализировать с позиции науки те ремесла, которые существуют в промышленности на уровне искусства, всюду вели к одинаковым результатам. Даже в условиях современной индустрии неявное знание до снх пор остается важнейшей частью многих технологий. Я лично наблюдал в Венгрии, как в течение целого года на новом импортном оборудовании, предназначенном для выдувания стеклянных шаров для электрических лампочек и аналогичном тому, которое успешно применялось в Германии, не удалось произвести ни одного бездефектного стеклянного шара" [Polanyi, 1962, р. 52] ^*8.

Развивая далее тему индивидуального мастерства, Полани пишет, что "искусство, которое не практикуется в течение жизни одного поколения, оказывается безвозвратно утраченным... Жалко наблюдать бесконечные попытки — при помощи микроскопов и химии, математики и электроники — воспроизвести единственную скрипку, сделанную среди прочих скрипок полуграмотным Страдивари более 200 лет тому назад" (Полани, 1985, с. 87). Идиосинкразическое знание равным образом имеет важное значение в лингвистике:

"Знание языка представляет собой искусство, развиваемое при помощи молчаливых суждений и практики точно не определенных навыков... Устная коммуникация есть успешное применение двумя индивидами лингвистического знания и навыка, приобретенного в процессе такого обучения, при котором один индивид передает информацию, а другой ее получает. Говорящий, опираясь на приобретенные каждым из участников процесса обучения знания, уверенно произносит слова, а слушающий так же уверенно интерпретирует их, и при этом они взаимно полагаются на правильное употребление и понимание каждым из них этих слов. Настоящая коммуникация будет иметь место тогда и только тогда, когда эти объединенные предположения об авторитете и доверии в действительности подтверждаются" [Polanyi, 1962, р. 206].

Единая теория экономической организации, в рамках которой были бы сведены несколько отмеченных выше течений в науке, тем не менее оставалась иллюзией. Неоклассические экономические теории внутрифирменной и рыночной организации, а также неоклассическая традиция в контрактном праве оставались в основном непоколебленными даже после появления указанных неортодоксальных концепций. Между тем организационная теория воздерживалась от дальнейшего развития рационального подхода, предпочитая ему изучение организации с позиций нерациональности и отношений власти (Williamson, 1981b, p. 571—573). Выведенная в 1972 г. Коузом неудовлетворительная оценка состояния сравнительного институционального анализа имела всестороннее подтверждение.

3. ОБЗОР СОДЕРЖАНИЯ КНИГИ

В настоящей книге последовательно излагаются основы экономической теории трансакционных издержек, ее главные идеи применяются для анализа ряда экономических институтов, в отношении природы которых между учеными отсутствует согласие или они находятся в замешательстве, а также разрабатываются связанные с функционированием этих институтов вопросы государственной политики.

В главе 1 излагается содержание подхода к изучению экономической организации с позиций теории трансакционных издержек. В главе 2 рассматриваются поведенческие предпосылки, на которые опирается теория трансакционных издержек, а также основные параметры трансакций, лежащие в основе их различия. Описываются альтернативные подходы к изучению мира контрактных отношений. Исследуется феномен, называемый мною "фундаментальной трансформацией", т. е. процесс, в ходе которого условие большого числа конкурентов в ходе торгов за первоначальный контракт (ex ante конкуренция) трансформируется в условие малого числа участников договорного процесса в периоды его возобновления (ех post конкуренция), а также анализируется всепроникающее значение этого явления для изучения экономической организации.

Вместо трактовки фирмы как производственной функции экономическая теория трансакционных издержек утверждает, что фирму (по крайней мере, во многих случаях) полезнее рассматривать как структуру управления сделками. В главе 3 изложен сравнительный институциональный подход к анализу механизма управления контрактными отношениями.

Предметом глав 4 и 5 является вертикальная интеграция. Глава 4 посвящена вопросам теории вертикальной интеграции и государственной политики в отношении этого явления. В главе 5 представлены эмпирические данные, подтверждающие анализ предшествующей главы. Проблема вертикальной интеграции значима не только сама по себе, но равным образом важна ввиду того, что в трансакционной концепции трактовка решения об интеграции является парадигмиальной. Такие явно не связанные между собой феномены, как отношения найма, государственное регулирование, определенные нестандартные формы контрактации, корпоративное управление и даже семейная организация, являются вариациями на рассматриваемую здесь тему.

В главе 6 делается попытка восполнить серьезный пробел в литературе по проблемам экономической организации. Здесь анализируются определяемые факторами мотивации и бюрократии границы внутренней организации в контексте следующей дилеммы: почему крупная фирма не может делать всего (и даже более) того, на что способна группа мелких фирм?

В главах 7 и 8 обсуждается использование нестандартной контрактации с целью реализации достоверных обязательств. Нестандартная практика контрактации — ограничения на группы потребителей и территории распространения товара, навязывание принудительного ассортимента, связанные контракты и другие ограничения — заставляла буквально цепенеть органы государственного регулирования. Это состояние являлось результатом следования рецептам неоклассической теории, согласно которой трансакции надлежащим образом закрепляются за фирмами или рынками в соответствии с некоторым естественным (определяемым преимущественно технологическими факторами) порядком. Отсюда считается, что попытки вмешательства в этот естественный порядок имеют антиконкурентные цели и такой же эффект. Трансакци-онная концепция утверждает, что подобное понимание проблемы является упрощенным: многие нестандартные или незнакомые формы контрактации способствуют минимизации трансакционных издержек. Зачастую участники затрачивают усилия на изобретение контрактных гарантий, обеспечивающих более эффективный обмен. В этом случае возникают хозяйственные ситуации, эквивалентные случаям взятия людей в заложники.

Организация работы — предмет главы 9. Она частично является ответом на труды леворадикальных экономистов, утверждающих, что иерархической организации недостает оправдывающего ее существование экономического предназначения (с точки зрения роста эффективности.— Прим. ред.) и ее функционирование целиком определяется реализацией отношений экономической власти (Marglin, 1974, 1984; Stone, 1974). Данный аргумент имел успех во многом благодаря недостаткам анализа: поскольку неоклассическая экономическая теория сконцентрирована на изучении производственных функций и хранит молчание в отношении иерархической организации, существование (в действительности повсеместное) последней объясняется другими факторами, среди которых ведущую роль играют отношения экономической власти. Формулирование экономической теории организации в терминах концепции трансакционных издержек показывает, что иерархия также служит целям эффективности и, более того, позволяет делать прогностические выводы относительно развития способов организации работы.

В главе 10 рассматриваются эффективные способы организации работников. В отличие от предшествующей главы, в которой статус работника определялся как величина переменная, здесь предполагается, что между работниками и менеджерами преобладают отношения административного подчинения. Центральная проблема данной главы заключается в выяснении того, каким образом в структурах управления будут отражены различия в характеристиках трудовой деятельности. Аргументация этой главы применяется для исследования профсоюзной организации.

Предмет главы 11 — современная корпорация. Прослеживается трансформация корпорации от традиционной (унитарной) формы до ее современной (мультидивизиональной) формы и дается оценка этим изменениям. Последующее развитие организационной формы корпорации — возникновение конгломерата и транснациональной корпорации — представлено как продолжение эволюции базовой мультидивизиональной структуры, целью которой в первую очередь является управление диверсифицированным производством, а во вторую — обеспечение передачи технологий.

Проблемы корпоративного управления рассматриваются в главе 12. Я утверждаю, что совет директоров следует понимать как структуру управления, созданную для тех, кто сделал распыленные и ничем не защищенные инвестиции в корпорацию. Понимаемая таким образом данная структура является, по сути, инструментом контроля акционеров, за их инвестициями.

Вопросы государственного регулирования исследуются в главе 13. Здесь я оспариваю тезис о том, что торги за франшизу на естественную монополию могут использоваться взамен механизма государственного регулирования нормы прибыли в отраслях с естественной монополией. Оценка такой ситуации с позиций теории трансакционных издержек показывает, что данный аргумент справедлив лишь для некоторых случаев. Поэтому тут предлагается сравнительный подход к использованию торгов за франшизы. Емкий анализ конкретной ситуации, содержащийся в приложении к данной главе, иллюстрирует контрактные проблемы, сопровождающие торги за франшизы.

Возможности применения экономической теории трансакционных издержек при изучении антимонопольного регулирования суммированы в главе 14. Здесь исследуется проблематика трансакционных издержек в контексте контрактации, слияний и стратегического поведения. Подвергается критике имевшее ранее место чрезмерное увлечение органов антитрестовского регулирования проблемой монополии вплоть до фактического исключения возможности минимизации издержек с помощью методов нетехнологического происхождения. Выявлены обстоятельства, при которых возникают негативные антисоциальные последствия монополизации.

Выводы из проведенного в книге исследования представлены в главе 15. Здесь суммированы поведенческие предпосылки, основные аргументы, на которых строится экономическая теория трансакционных издержек, и ее важнейшие прикладные выводы. Сделан набросок программы дальнейших исследований.