economicus.ru
 Economicus.Ru » Галерея экономистов » Экономические гармонии

Экономические гармонии

Economic Harmonies
 
Источник: Жид Ш., Рист Ш. История экономических учений - М.: Экономика, 1995.

§ 2. Закон даровой полезности и ренты
Закон ренты Рикардо был кошмаром для оптимистов. Если бы он, к несчастью, был правильным, им больше ничего не оставалось бы, с их точки зрения, как надеть траур по земельной собственно-сти и согласиться с социалистами, которые смотрели на нее как на социальное зло. Поэтому надо было во что бы то ни стало доказать, что этот закон неоснователен, и с этой целью Бастиа выбивался из сил, чтобы установить такое положение, когда с первого взгляда можно было подумать, что речь идет о пари, - положение, по кото-рому земля или природа даром дают людям свои блага. Как, мож-но здесь воскликнуть, разве за хлеб или уголь и за все продукты по-чвы и недр земли не приходится платить, разве они не имеют цен-ности? Это верно, отвечает Бастиа, но эта цена оплачивает не есте-ственную полезность продуктов, она оплачивает труд производства и возмещает лишь затраченные собственником издержки.
Таким образом, следовало бы во всяком продукте различать как бы два друг на друга положенных слоя полезности: один слой, ко-торый обязан своим происхождением труду и как таковой должен быть оплачиваем, составляет то, что называют ценностью; а дру-гой, который обязан своим происхождением природе и как таковой никогда не оплачивается, есть добавочный слой. Если этот лежа-щий внизу слой остается неизвестным, хотя он имеет важное зна-чение, то это происходит от того, что он не выявляется в цене и ус-кользает таким образом от взоров, - он невидим, потому что даровой. Но то, что дается даром, принадлежит всем, как, например, воздух, солнечный свет или проточная вода. Ту же самую идею можно выразить, сказав, что под видимым сверху слоем ценно-стей, составляющих частную собственность, есть невидимый слой, принадлежащей всем. "То, что было общим по определению Про-видения, останется таковым, несмотря на все человеческие махи-нации". Вот, говорит Бастиа, "основной закон социальной гармо-нии". Собственник земли, который в теории Рикардо является как бы драконом, стерегущим сокровище естественных богатств, и ко-торому надо платить дань за пользование или который в запальчи-вой брани Прудона против собственности разоблачается как похи-титель Божьих даров, в теории Бастиа является лишь скромным посредником между природой и потребителем, добрым слугой, ко-торый идет почерпнуть для меня воду из общинного источника и которому я плачу не за воду, а за труд, потраченный им на то, что-бы принести ее мне.
Но вот еще что лучше всего в этой гармонии. Из этих обоих эле-ментов, входящих в состав всякого богатства, - из элемента обре-менительного и элемента дарового, или общего, - первый имеет тенденцию постепенно утрачивать свое значение по сравнению со вторым. Действительно, общим законом является то, что вследст-вие прогресса промышленности все меньше требуется человече-ской силы, необходимой для получения одного и того же количест-ва продуктов, новый труд почти всегда продуктивнее старого труда. Это верно относительно всех продуктов: относительно хлеба или каменного угля точно так же, как относительно стали или бумаж-ной ткани, и не только относительно продуктов земли, но и относи-тельно самой земли. Все меньше и меньше стоит обработка новых земель, равно как и постройка новых машин. А часть естественной полезности, наоборот, ничуть не уменьшается - "хлеб ныне имеет точно такую же полезность, какую он имел на следующий день по-сле потопа".
Что из этого следует? То, что, поскольку всякая собственность есть лишь сумма ценностей, постольку всякое уменьшение ценно-стей отражается в беспрерывном уменьшении собственности.
Отсюда вывод, "который открывает науке чудовищный и, если я не ошибаюсь, еще ею не замеченный факт" - тот факт, что во всяком прогрессивном обществе общая и даровая часть не переста-ет увеличиваться, а часть обременительная и присваиваемая не пе-рестает ограничиваться. Современное общество уже коммунистично, хотя оно и не подозревает этого, и с каждым днем все более ста-новится коммунистическим.
Действительно, прекрасная идея! Она изображает нам частную собственность наподобие маленьких островков, окруженных бес-предельным морем общинности, морем поднимающимся, беспре-станно гложущим их берега и уменьшающим их поверхность. Ес-ли когда-нибудь случится, что труд сделается всемогущим, т.е. что наука уничтожит усилия, в тот день последний островок собствен-ности погрузится в поднявшиеся волны даровой полезности. И торжествующий Бастиа восклицает: "Коммунисты, вы мечтаете об общинности! Вы ее имеете. Социальный строй делает все полезно-сти общими при условии, что обмен присваиваемых ценностей свободен".
Но Бастиа, который столько боролся с софизмами, сам имеет большую склонность к ним. Если поискать, что скрывается под этим блестящим доказательством, то найдешь просто-напросто ут-верждение, что рента не существует, потому что ценность всех про-дуктов, не исключая и тех, которые называются естественными продуктами, никогда не превосходит издержек производства, и да-же беспрестанно уменьшается, потому что издержки производства имеют тенденцию к падению.
Но это утверждение ни на какое доказательство не опирается. Ничем не доказывается, что продукты земли подчиняются закону конкуренции, вследствие которого ценность их понижается до уровня стоимости производства, и еще меньше доказательств того положения, что их ценность понижается до минимальной стоимо-сти производства. Следовательно, не опровергается ни теория мо-нопольной ренты, ни теория дифференциальной ренты. Есть, правда, доля истины в том, что природа не создает ценности и не требует платы. Действительно, ныне никто не допускает, что в це-не угля или хлеба есть хотя бы один сантим, которым оплачивают-ся теплотворные свойства первого или питательные свойства вто-рого. Но если верно, что природа ничего не требует, то неверно, что собственник не требует ничего сверх возмещения своего труда и своих издержек. Он примирится с этим, если только его вынудит абсолютная конкуренция. Но ведь такая гипотеза почти никогда не имеет места в действительности, и экономические теории как раз и объясняют, почему продажная цена вообще превосходит свою це-ну и как этот излишек проявляется под видом разных категорий, называемых рентой, прибылью, прибавочной стоимостью.
В сущности Бастиа хорошо сознавал слабость своей аргумента-ции. Он хорошо знает, что собственник пресловутого загороженно-го места или участка, расположенного на Елисейских полях, может получить гораздо больше, чем стоит его труд. Но он тогда скрыва-ется в убежище своей теории ценности: этот собственник, говорит он, никогда не получит больше цены "оказанной услуги". Поло-жим, так. Но из этого следует, что факт владения естественным бо-гатством позволяет значительно преувеличивать цену оказываемых услуг; что же тоща остается от так называемой общинности и от всех этих благ, даром передаваемых собственником своим брать-ям?
Неизмеримо выше была теория Кэри как по своей научной ценности, так и по своему высокому социальному значению. Кэри вплотную подошел к теории Рикардо, которую Бастиа знал, повидимому, лишь очень поверхностно. На положение, что ценность хлеба должна прогрессивно подниматься, потому что человек, по-сле того как заняты плодороднейшие земли, вынужден постепенно переходить ко все более неблагодатным, он отвечает, что совсем наоборот: обработка начинается с беднейших земель, потом посте-пенно разрабатываются более богатые, а вследствие того и вывод получается извращенный, ибо при росте производительности цена хлеба будет падать. Он объясняет этот обратный ход в разработке земель внушительными доводами. Прежде всего приручение, если можно так выразиться, земель, как и всех естественных сил, идет в обратном их могуществу порядке: силу животных начали утилизи-ровать раньше силы ветра или воды, а этих последних - раньше силы пара или электричества. То же относится и к земле. Что такое плодородная земля? Это земля, которая в естественном состоянии изобилует богатой растительностью, которую надо расчистить, или такая земля, которая, как например, наносная земля, должна быть отвоевана у воды. "Самая богатая земля есть проклятие для перво-го пришельца", - говорит он. На ней он встречается с девственны-ми лесами, которые придется выкорчевывать, с дикими зверями, с которыми предстоит борьба, с болотами, которые необходимо осу-шить, с болезнетворными миазмами, которые создадут целые кладбища из первых обитателей. Погибнут целые поколения, прежде чем будет достигнута цель. А пока, в ожидании этого вре-мени, первый пришелец скромно приютится где-нибудь на косого-ре, на каком-нибудь клочке земли, легко поддающемся обработке, где благодаря расположению на высоком месте ему легче будет за-щищаться и ограждать себя от опасности.
Эта теория находит, по-видимому, подтверждение не только в процессе распространения культуры и колонизации в новых стра-нах, но и в ходе истории и цивилизации в прошлом. Люди сели-лись, строили свои поселения и замки на косогорах, на высоких местах и спускались в долины медленно и осторожно. Сколько есть еще мест во Франции, где видишь "новый город", расположив-шийся в долине, между тем как недалеко от него старое поселение ютится еще на горе. Геркулесы, обожествленные за то, что задуши-ли своими руками Лернейскую гидру или своими стрелами прон-зали птиц на Стемфальском озере, вероятно, были первыми людь-ми, которые осмелились расчищать наносные земли.
Конечно, против этой теории можно сделать то же самое возра-жение, какое делалось против теории Рикардо, т.е. что она относит-ся только к данной среде и данным обстоятельствам. Теория рен-ты Рикардо, как мы видели, объясняла факты, относящиеся к Анг-лии, т.е. густоту населения на небольшом острове и на земле, поч-ти совершенно уже занятой, между тем как теория Кэри принорав-ливалась великолепным образом к обширному континенту, где разбросанное население занимало лишь несколько культурных ос-тровков среди девственных лесов или степей. Таким образом, можно сказать, что эти теории не противоречат друг другу, потому что они приспосабливаются к последовательным фазам экономиче-ской эволюции. Но все-таки, по-видимому, теория Рикардо пред-ставляет собой последнее слово, потому что она соответствует вы-сшей ступени экономической эволюции. Можно сказать, что если бы Кэри писал в наши дни, то мы услышали бы от него иную речь, ибо ныне уже нельзя сказать, что Соединенным Штатам еще пред-стоит обработка самых плодородных земель. Наоборот, не подле-жит спору, что остались только бедные или неорошаемые земли, где нужно применять сухую обработку, и что даже на отдаленном западе Америки теория Рикардо больше, чем теория Кэри, соот-ветствует современным фактам. Повсюду там наблюдается возник-новение ренты, и некоторые нынешние американские миллиарде-ры именно ей обязаны своими богатствами.
Маловероятно, чтобы Бастиа знал об этой теории Кэри, ибо она была развита главным образом в его книге "Прошлое, настоящее и будущее", появившейся незадолго до смерти Бастиа, и в его "Соци-альной науке", появившейся 10 лет спустя. Во всяком случае, отда-дим дань уважения им обоим за прекрасную мысль, что по мере роста могущества человека над природой уменьшается сумма уси-лий, препятствий, а с ними и ценность, являющаяся результатом трудности приобретения, что, следовательно, действительное бо-гатство для всех растет, что больше всего выгадывают от него са-мые бедные.
Новости портала
Рекомендуем посетить
Allbest.ru
Награды
Лауреат конкурса

Номинант конкурса
Как найти и купить книги
Возможность изучить дистанционно 9 языков
 Copyright © 2002-2005 Институт "Экономическая школа".
Rambler's Top100