Возникнув в 1936 г., после публикации книги Джона Мейнарда Кейнса, Общая теория занятости, процента и денег, кейнсианская макроэкономика заняла ведущие позиции по трем главным причинам. Первая причина заключалась в том, что ее основные аналитические модели были простыми, гибкими, удобными для использования и производили впечатление согласованности, в целом, с наблюдаемыми фактами экономической жизни. Второй причиной было то, что Кейнс и его ученики подвергли эффектной и убедительной критике альтернативную школу, которую они называли классической макроэкономикой, выставляя ее как запутанную, закосневшую и не согласующуюся с фактами. Третьей причиной было то, что эти аналитические кейнсианские модели обеспечили базу для обстоятельных статистических моделей макроэкономической активности, которые могли бы использоваться для экономического прогнозирования и для оценки различных направлений политики.
В противоположность классической макроэкономике, как новой, так и старой, кейнсианская макроэкономика не основана на допущении о том, что экономика состоит из индивидуально рациональных продавцов и покупателей. Например, вместо того чтобы выводить спрос из индивидуального выбора, осуществляемого в рамках заданных ограничений, кейнсианский метод состоит в том, чтобы непосредственно определять правило поведения. Кейнс утверждал, что совокупные расходы на потребление определяются "потребительской функцией", в которой потребление зависит только от текущего дохода. В более общем плане, кейнсианская макроэкономика основана на идее о том, что люди следуют заданным практическим правилам, т. е. в ней отсутствует допущение о рациональном выборе домохозяйств и фирм. У творцов кейнсианских моделей это, в какой-то степени, было следствием подозрения, что люди обычно не ведут себя рационально. Отчасти же это имело место по причине прагматического подхода к моделированию: если экономическое поведение людей направлено к достижению каких-либо целей, то задача определения того, как они будут себя вести в различных ситуациях, является более сложной и, поэтому требующей более сложных моделей.
Кейнсианцы были правы, утверждая, что классическая макроэкономика тридцатых годов не могла ответить на важные вопросы государственной политики. В классической макроэкономике того времени, как и в большинстве других областей экономической теории, только начиналась разработка математических и статистических моделей экономического поведения. За последнее десятилетие интенсивные исследования, в общем, привели к решению этих сложных проблем, и это исследовательское направление теперь называется новой классической макроэкономикой. В последние годы подход НКМ стал приобретать все большее значение в дискуссиях о макроэкономической политике в США и других странах.
Относительное преимущество новой классической или кейнсианской макроэкономики будет зависеть от того, которая из них даст лучшее понимание макроэкономической активности. Весьма важно сделать выбор между этими противоположными точками зрения, поскольку, как правило, они предполагают существенно различные рекомендации для государственной политики.
Общие различия в методологии
Те или иные чаще всего воспроизводимые различия во мнениях относительно макроэкономической политики прослеживаются до различий в кейнсианской и классической макроэкономике.
Три идеи являются основополагающими для кейнсианского подхода. Первая сводится к отказу от предположения, что последствия функционирования рынка являются желательными. Это стало основанием для огромного размаха государственного вмешательства в экономику. Вторая идея в том, что изменения на рынках со стороны предложения имеют значение, главным образом, в длительном периоде, который рассматривается как слишком удаленный от большинства ситуаций, в которых необходимо принимать политические решения. Согласно третьей кейнсианской идее, фискальные и денежные власти в состоянии контролировать условия спроса на определенные товары и состояние экономики в целом.
По контрасту, три диаметрально противоположные идеи являются центральными для новой классической макроэкономики. Первая: поскольку предполагается, что рыночные решения о предложении и спросе принимаются экономически рациональными агентами, эти решения являются эффективными для тех, кто их принимает. То, что эта индивидуальная рыночная рациональность ведет к социально желательным результатам, - мысль, лежащая в основе экономического анализа, идущего от Богатства народов Адама Смита вплоть до современной экономики благосостояния. Таким образом, с точки зрения НКМ, государственное вмешательство может быть обосновано двумя условиями: (1) выявление "провала рынка" и (2) демонстрация того, что государство, действительно, может проводить политику, которая приведет к социально желательным преобразованиям.
Вторая идея заключается в большом значении динамики предложения для рыночных условий даже в коротком периоде. Третья идея сводится к тому, чтобы поставить под сомнение типичные политические инструменты в плане возможности с помощью их добиваться конкретных политических целей.
Дискуссии по поводу текущей политики
Кейнсианская и новоклассическая макроэкономика приводят к очень разным выводам о трех политических мерах, которые часто предлагались, как это было, например, во время предвыборной компании 1992 г., а именно:
1. временное сокращение налогов для среднего класса
2. временное установление инвестиционных налоговых скидок
3. экспансионистская политика Федеральной резервной системы (т. е. увеличение темпов роста денежной массы и снижение учетной ставки)
Исследование первых двух мер требует понимания того, чем определяются потребительские и инвестиционные расходы. Таким образом, мы начнем наше обсуждение с того, как кейнсианцы и новые классики смотрят на эти вопросы.
Детерминанты потребления и инвестиций
С кейнсианской точки зрения, потребление (потребительские расходы) определяются, в первую очередь, изменениями текущего располагаемого дохода (т. е. национального дохода за вычетом налогов). Подход новых классиков в корне отличается. Он заключается в том, что потребление домохозяйства зависит от его текущего дохода и от дохода, который оно ожидает в будущем, также как и от процентной ставки, по которой оно может занять или одолжить.
Также отличаются и кейнсианский и новоклассический подходы к инвестициям. Представители кейнсианства обычно подчеркивают текущие денежные поступления и текущие затраты капитала как главные детерминанты инвестиционных расходов. Представители НКМ соглашаются, что эти факторы имеют значение, но подчеркивают роль ожидаемых в будущем потоков наличности и ожидаемые в будущем издержки капитала.
Поэтому как для потребления, так и для инвестиций ключевым различием между кейнсианской и новоклассической точками зрения является значение, которое каждая из них придает ожиданиям относительно будущих экономических условий. Хотя многие кейнсианцы и признают в некоторой степени значение ожиданий, они не считают, что они, действительно, важны. Далее, многие кейнсианцы рассматривают ожидания будущего как не имеющие серьезной систематической взаимосвязи с фактическим положением в будущем. Поэтому с кейнсианской точки зрения, ожидания изменяются только постепенно и управляются тем, что Кейнс называл "духом жизнерадостности" (animal spirits). В противоположность этому, представители НКМ рассматривают индивидов как систематически пытающихся определить, что действительно произойдет в будущем и использующих новую информацию для определения относительной вероятности различных экономических результатов.
Временные снижения налогов для среднего класса
Традиционный кейнсианский анализ снижений налогов является очень простым и непосредственным. Поскольку налоговые сокращения оставляют домохозяйствам больше средств, в результате домохозяйства увеличивают расходы. При большем спросе на товары, имеет место увеличение выпуска отечественных фирм. Таким образом, налоговые сокращения стимулируют экономику, способствуя увеличению дохода и количества рабочих мест.
Эта точка зрения сталкивается с двумя трудностями. Во-первых, потребители, вместо того чтобы тратить возросший за счет налоговых сокращений доход, могут его сберегать. Во-вторых, потребители могут этот доход потратить на импортные, а не на отечественные товары. В обоих случаях спрос не увеличился бы на полную величину сокращения налогов, и сокращение налогов было бы менее эффективно по сравнению с эквивалентным увеличением отечественного производства и созданием рабочих мест.
Однако кейнсианские эконометрические модели предполагают, что эти две проблемы не очень важны. Вслед за Кейнсом, экономисты описывают коэффициент, связывающий изменение потребления с изменениями дохода как "предельную склонность к потреблению по доходу" (MPC). В типичной кейнсианской эконометрической модели MPC составляет 0.6, что означает, что 60% высвободившихся средств за счет сокращения налогов будет потрачено. Далее, стандартные кейнсианские эконометрические модели предполагают, что только самая малая доля изменений дохода затрачивается на импорт. Исходя из этого, кейнсианская политика стимулирования экономики кажется весьма эффективной.
НКМ прямо ставит под сомнение эту логику и делает вывод, что однократное сокращение налогов имело бы минимальное влияние на потребление. С точки зрения новых классиков, ключевое значение имеет тот факт, что изменение налогов является временным и, таким образом, не позволяет домохозяйствам финансировать потребительские расходы на постоянной основе. Поэтому подход НКМ состоит в том, что около 95% доходов от сокращения налогов будет сберегаться. Другими словами предельная склонность к потреблению из такого рода доходов составляет только 0.05.
Однако не оказывается ли такой взгляд в противоречии с оценками кейнсианских моделей, согласно которым изменения доходов вызывают весьма значительные изменения в потреблении? Ответ НКМ - нет. Как впервые указывал Милтон Фридмен и впоследствии подчеркивал Роберт Лукас, кейнсианские макроэкономические модели смешивают реакцию частного потребления на постоянные изменения доходов, как например, те, что зачастую возникают у индивидов при смене места работы, с другими более переходными колебаниями. Потребление, в основном, реагирует на постоянные изменения, которые представляют собой доминирующий фактор, и в незначительной степени на временные изменения. Оказавшись не в состоянии разграничить эти различные типы изменения доходов, как считают представители НКМ, кейнсианские разработчики моделей переоценивают влияние временного сокращения налогов на потребительские расходы.
Более того, в то время, когда имеет место сокращение налогов, государство должно больше занимать и, в конечном счете, увеличить налоги в будущем. Сознание того, что позднее налоги будут повышены, в действительности, может вызвать сокращение совокупного спроса. Таким образом, подход НКМ ставит под вопрос идею о том, что временные сокращения налогов стимулируют совокупный спрос.
Попеременные инвестиционные налоговые скидки
Инвестиционная налоговая скидка (ИНС), которая была отменена в результате налоговой реформы 1986 г., позволяла компаниям удерживать часть цены покупки нового инвестиционного товара из налоговых платежей на доход корпорации. По этой причине он создавал мощный стимул для инвестиций. Большинство кейнсианских макроэкономических моделей предсказывают, что восстановление ИНС вызвало бы значительное немедленное увеличение инвестиционных расходов. Аргументом в пользу такого рассуждения является то, что сокращение налога на любую деятельность увеличивает интенсивность этой деятельности.
Однако кейнсианские модели обычно выпускают ключевую особенность ИНС, а именно их попеременный характер. Если, скажем, в одном году ИНС высоки, это сделает желательным для фирм отложить свои инвестиции, которые они планировали на более ранний год и переносить на более поздний срок последующие инвестиции. Поэтому временные ИНС, в отличие от временных сокращений налогов, могут оказывать сильное влияние на спрос как раз потому, что они временны. Однако результат, вероятно, будет противоположным.
Возьмем спад в американской экономике, который начался летом 1990 г. и постепенно развивался в течение следующего года. К лету 1991 г. в финансовой прессе шли активные дискуссии о том, будет ли восстановлена инвестиционная налоговая скидка. Эти размышления имели смысл, поскольку такая скидка использовалась в течение других послевоенных рецессий. Однако с каждой последующей рецессией Конгресс обычно снижал ИНС. Рассмотрим компанию, принимающей решение о покупке усовершенствованной фотокопировальной машины летом 1991 г.. Предположим, что компания должна была бы выплатить за эту машину тридцать тысяч долларов. Если бы в 1992 г. имела место временная ИНС, то компания могла бы сэкономить три тысячи долларов, просто отложив свою покупку до начала 1992 г.. По всей вероятности, это будет наиболее желательной стратегией для компании. Однако для экономики в целом это будет иметь негативные последствия: более низкие инвестиции возникнут как раз тогда, когда экономика будет наждаться в более высоком спросе на инвестиционные товары.
Попутно заметим, что в 1991 г. администрация рассматривает ИНС на 1992 г. отчасти из-за низких инвестиций в 1991 г.. Однако частичной причиной низких инвестиций является то, что фирмы ожидают ИНС в 1992 г.. Таким образом, попеременная инвестиционная налоговая скидка дестабилизирует экономику в течение 1991 г..
Инвестиции и сокращения налогов для среднего класса
При рассмотрении временных сокращений налогов мы концентрировали внимание исключительно на их последствиях для потребления и игнорировали инвестиции. Не выпустили ли мы что-либо из виду? Это зависит, в основном, от того, как государство планирует компенсировать себе соответствующее недополучение налоговой выручки. Если оно планирует увеличить налоги на предпринимательскую деятельность, это могло бы вызвать последствия, подобные тем, вызывают инвестиционные налоговые скидки. Сокращение личного подоходного налога для среднего класса могло бы сигнализировать о более высоких будущих налогах на доход от капитала и об уменьшении вознаграждения текущих инвестиций, необходимых для генерирования этих доходов. Эта взаимосвязь является косвенной, но она могла бы перекрыть незначительное положительное влияние на потребление.
Денежная политика и макроэкономическая активность
В 1940-60-х гг. ортодоксальный кейнсианский взгляд состоял в том, что постоянно высокая инфляция, вызванная экспансионистской денежной и фискальной политикой, способствует постоянному росту ВВП. Соответственно, денежная политика, которая снижает долгосрочные темпы инфляции, должна были бы вызвать длительное сокращение ВВП. В Великобритании такой компромисс был подвергнут эмпирической проверке А. У. Филлипсом, который старался избежать выявления того, является ли такой компромисс краткосрочным или долгосрочным. Однако другие экономисты в США и Великобритании не заботились о таких вещах. Значение этого компромисса подчеркивалось ведущими теоретиками, такими как Пол Самуэльсон и Роберт Солоу из МТИ, и оно включалось в большинство крупных эконометрических моделей, таких как развитая Отто Экштайном и его коллегами модель информационных ресурсов.
Однако теперь мало кто из экономистов верит в то, что более высокая инфляция дает какие-либо долгосрочные выгоды. Изменение в мышлении возникло из-за двух взаимосвязанных событий. Во-первых, работая в классической традиции Милтон Фридмен, Эдмунд Фелпс и Роберт Лукас предположили, что даже если макроэкономические модели и предсказывают существование такого компромисса, он является очень незначительным или, по крайней мере, краткосрочным. Во-вторых, одновременное существование высокой инфляции и низких темпов роста в США в течение 1970-х гг. поставило под вопрос этот компромисс. Экономисты стали уделять возрастающее внимание другим историческим эпизодам, связанным с высокой инфляцией, как в последние десятилетия в Латинской Америке и в Европе в период между двумя войнами. В эти периоды истории очень высокая инфляция оказывала однозначно негативное влияние на ВВП.
Заключение
Новая классическая макроэкономика использует стандартные принципы экономической теории для изучения поведения экономики в целом. Это означает, что макроэкономисты и специалисты в других областях экономической теории, таких как государственные финансы, в целом, могут использовать схожие модели для обсуждения того, какая политика является наилучшей для США и других стран. Таким образом, НКМ возникла в ответ на необходимость изменить направление дискуссии о макроэкономической политике. В частности, поскольку теперь к НКМ присоединяется все большее число последователей среди экономистов, дискуссия о текущей политике все меньше и меньше касается точной настройки экономики в коротком периоде (временное сокращение налогов для среднего класса или антициклическаое манипулирование ИНС), на чем делается акцент в кейнсианской макроэкономике. Больше внимания теперь уделяется развитию макроэкономической политики, которая обеспечит долгосрочное процветание.
Об авторе
Роберт Кинг является профессором экономической теории в Бостонском университете. Он также является редактором Journal of Monetary Economics и консультантом исследовательского подразделения Федеральной резервного банка Ричмонда.
Рекомендации по дальнейшему чтению
Barro R. J. Macroeconomics. 1985.
King R. G. "Will the New Keynesian Macroeconomics Resurrect the IS-LM Model? Journal of Economic Perspectives 7. no. 1 (Winter 1993): 67-82.
Lucas R. E. "Econometric Policy Evaluation: A Critique." In The Cameqie-Rochester Conference Series on Public Policy. Vol. 1, The Phillips Curve and Labor Markets, edited by Karl Brunner and Alan Meltzer. 1976. (Классическая статья, описывающая взгляд представителей НКМ, состоящий в том, что основные неудачи кейнсианских макроэкономических моделей могут быть отнесены к тому факту, что эти модели не основываются на стандартных принципах экономической теории.)
McCullum B. T. Monetary Economics: Theory and Policy. 1989.
