Он объехал Британию и склонил на свою сторону радикал-либералов. Затем в качестве народного героя он совершил тур по Австралии. На родине он добился расположения демократических и популистских лидеров. Умер он в 1897 г., во время повторной предвыборной гонки за место мэра Нью-Йорка, однако ожили его последователи и способствовали формированию прогрессивного движения, которое в следующие двадцать лет приобрело доминирующее влияние. Его имя стало нарицательным по отношению к идеям и политике, в защиту которых он выступал.
Сегодня Джордж хорошо известен в связи с его книгой Progress and Poverty (1879). Красноречивая, временами вызывающая, эта книга стала, и остается по сей день, непревзойденным бестселлером в области экономической теории и политике.
Джордж определяет проблему как возрастание потребностей при увеличении богатства. Выступая против мальтузианского фатализма, рассматривая его просто как средство оправдания привилегий, Джордж связывает низкую заработную плату и безработицу с искусственной редкостью земли и барьерами для свободного обмена. Искусственная редкость земли проистекает из неравного распределения общественных земель, концентрации и "спекуляции". Спекуляция, по Джорджу, - это всепроникающий провал рынка, который затрагивает и земельную собственность, применительно к которой этот провал связан с наличием незаработанного прироста дохода.
Джордж предлагает поднять налог на неиспользуемые земли (широкое определение которых сводится ко всем естественным возможностям), социализируя, таким образом, ренту без дополнительного налогового бремени. Он был готов отказаться от прочих налогов, называя их барьерами для торговли, занятости и формирования капитала. Денежный канал, возникающий благодаря этому налогу, будучи нейтральным для предельных землевладельцев, привел бы в движение и смазал бы земельный рынок, взятый в целом, способствуя полному использованию земли. Наблюдение убедило его в том, что в противном случае стимулы к полному использованию земли подрываются спекуляцией.
Использование тезаврируемых земель открыло бы возможности как для труда, так и для созданного человеком капитала. Его заботы касались, главным образом, труда, однако капитал он рассматривал, в основном, как форму труда, произведенную трудом и дополняющую труд. Таким образом, в эпоху, предшествующую введению налога на заработную плату, именно капитал и торговлю он стремился освободить от налога для блага труда, что можно рассматривать как преддверие "делового кейнсианства".
Джордж не считал, что инвестиции создают занятость, но рассматривал труд как источник капитала, хотя эта разница в его системе взглядов была не более чем нюансом. Восхищаясь Кене, он так никогда и не постиг идею "авансов". Вместо этого, он критиковал производную от нее английскую теорию фонда заработной платы с ее авансами средств существования, саму идею которых он отвергал как выражение снисходительного отношения к труду. Он не развил ни своей концепции экономического кругообращения, ни идеи капитала, ни своего представления о расходовании. Хотя у него самого и отсутствовала сколько-нибудь стоящая теория капитала или, в лучшем случае, была какая-то наспех сделанная, он недооценивал австрийскую теорию процента. Эти недочеты сужали эффективный размах других направлений его деятельности и, в конечном счете, ограничивали ее влияние, которое, все же, оказалось длительным и широким, но, в основном, за пределами макроэкономической проблематики, которой она была посвящена.
Его программа сводилась к уничтожению барьеров для обмена, специализации, производства и делового сотрудничества. К этим барьерам относились пространственные препятствия, вызванные спекуляцией землей (например, разрозненные поселения); фискальные препятствия, такие как акцизы и налог на фонд заработной платы и социальные препятствия, связанные с неравным распределением богатства и презрением к мастерству и квалификации, которое он (подобно Веблену) относил к воздействию вызванного привилегиями и незаработанного богатства. Эта "по-настоящему свободная торговля" открыла бы возможности для технологического, научного, культурного и духовного развития в более эгалитарном и нравственном обществе, организованном вокруг совершенного рыночного механизма.
Джордж многое заимствовал у предшествовавших ему мыслителей: Кене, Смита, Рикардо, Спенсера и Милля. И он сделал большой вклад в дальнейшее развитие мысли.
Он был человеком с систематическим складом ума и пытался объединить законы производства и распределения в согласованной гармоничной системе. Его теоретическая методология представляет собой одно из первых общих описаний теории заработной платы, основанной на идее предельной производительности, которую он связывал с законом ренты Рикардо. Дж. Б. Кларк, конечно, вне конкуренции, а П. Уикстид - близкий друг, но, с точки зрения Джорджа, и они оба страдали от чрезмерной формализации идей.
Хотя он стал известен как дедуктивный мыслитель, он также был и наблюдателем со статистической интуицией. В своей дискуссии с Фрэнсисом Уолкером по поводу "прогресса концентрации" в сельском хозяйстве, Джордж предвосхитил метод Лоренца в анализе распределений размера и способствовал тому, что комитет по переписи стал в этой форме публиковать данные по размеру ферм.
Джордж желал радикальных преобразований, но без революции. Он был первым, кто выдвинул идею о том, что как следует организованное налогообложение может обеспечить перераспределение богатства без ущерба для рынка. Его влияние на фабианизм был одним из первых и весьма сильных; он также повлиял на американских реформаторов, таких как Том Л. Джонсон, Аптон Синклер, Джон Р. Коммонс и Норман Томас. Современная "смешанная экономика" сформировалась в джорджевском духе реформ, но в традиционных формах.
То, что в Канаде и Соединенных Штатах уже давно делается сильный акцент на налогообложении недвижимости с оценкой земельной собственности при разводе супругов, а также включение земельной ренты и прочих выгод от земельной собственности в базу подходного налога и попытки Ллойда Джоджа, Эскуита и Сноудена ввести в Британии государственный земельный налог, отражает влияние Джорджа.
Бесплатное обеспечение общественных благ, социальные дивиденды и основанное на предельных издержках ценообразование на пользование общественным транспортом и коммунальными услугами также восходит к Генри Джорджу. Х. Хотеллинг и У. Викри признали в этой области его влияние на них.
Оптимистическая идея "экономики изобилия" также обязана Джоджу своим возникновением. Господствовавшая "мрачная" экономическая теория была наукой о выборе, где любой выбор оказывался плохим, а лидеры требовали все новых и новых жертв. Джордж пообещал полную занятость при более высоких ставках заработной платы, что, по его мнению, было возможно за счет раскрытия естественных возможностей, которое было невозможно по причине существования спекуляции. Необходимый капитал сформировался бы в самом процессе создания рабочих мест, - идея, представляющая важную составную часть теории Кейнса. Общественная синергетика произвела бы излишек, который бы превратился в более высокие ренты, "бесплатный завтрак", который государство бы могло получить вместо налогов, которыми оно штрафует и тормозит полезную деятельность.
Джордж занимался также и экономикой города и городским планированием. Его акцент на синергетических выгодах от городских взаимосвязей и потерях от провалов земельного рынка многое предвосхитил в доктрине планирования.
Идея о том, что окружающая среда - это общее наследство будущих поколений, представляет собой чистый джорджизм. "Космическая земля", общая собственность и права еще не родившихся - это все его излюбленные выражения.
Что касается экономического развития экономисты - это легион тех, кто рекомендует "дозу Генри Джорджа" для обеспечения подъема слаборазвитых стран, а для некоторых, как например, Тэйуона, последовавший совету джорджиста д-ра Сана Йэтсена в более позднее время, эта доза оказалась сопряжена с хорошими последствиями.
С консервативной точки зрения, Джордж был пионером налоговых ограничений, настаивая на том, что земельная рента устанавливает верхний предел государственным расходам. Возрождение либертарианизма и экономической теории предложения может дать новый импульс развитию идей Джорджа, чья программа была, в основном, ориентирована на увеличение производства частного сектора. Религия в политике не должна угрожать Джорджу, поскольку тот не стесняясь представлял экономическую политику как реализацию религиозных идей.
Джорджевская смесь радикализма и консерватизма смущает до тех пор, пока не увидишь как эти две противоположности согласуются. Эта система внутренне непротиворечива, хотя и представляет определенную характеристику общепринятых стереотипов.
